ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 418. Светликов. Часть 5: Период сталинских репрессий. Глубоководный насос

Настали тяжелые дни сталинских репрессий. Сегодня заберут одного, завтра другого, на следующую ночь - третьего и так далее.

По неизвестной причине от занимаемой должности освободили мастера водоснабжения Мясникова, который был малограмотным, но, как специалист, хорошо знал своё дело и был добрым человеком. Ему приписали - несоответствие с занимаемой должностью, а на его должность - мастером водоснабжения, назначили меня. В то время я ещё, как следует, не разобрался в водоснабженческом хозяйстве, поэтому мне на первых порах пришлось тяжело.

В одна тысяча девятьсот тридцать седьмом году на станции Талдан в декабре месяце надо было пускать в постоянную эксплуатацию водонасосную станцию номер два, от которой до нагорного резервуара был уложен шести километровый трубопровод, по которому вода должна была поступать до станции Талдан. Водопровод был самотечный, профиль ломанный – уклоны и подъёмы кривые. Мой начальник отделения, Василий Захарович Гуль, убедился в моей добросовестности, поэтому пуск этой установки доверил мне.

Диаметр напорного и самотечного трубопровода был двести миллиметра, трубы чугунные раструбные. Насосы на водокачке паровые, подача воды осуществлялась через водоподогреватели. Проверив на всём протяжении трубопровода состояние нагорного резервуара, и задвижек, убедился в их нормальном положении. Рано утром мы по напорному трубопроводу начали пуск воды до нагорного резервуара, это первые три километра.

Через некоторое время вода стала поступать в бак, который мы хорошо промыли, замерили температуру подогрева и начали наполнять его. Ёмкость бака была в четыреста кубометров. Бак наполняли долго, а как наполнили, по самотечной линии пустили из него воду, одновременно наполняя бак из насосной станции. Начались мучительные, долгие ожидания. Вместе  со слесарем, от напорного резервуара до посёлка пешком прошел трассу самотечной линии, просмотрев все уязвимые места, вскрывая некоторые смотровые колодца, нигде утечки воды не обнаружили. Мы шли медленно, думая, что вода по трубам течёт быстрее нашего хода, и пока дойдём до конца, она будет уже идти на слив. Каким было наше удивление, когда мы пришли к месту назначения, а воды там нет.

Что тогда мы только не думали! Кричали в трубу, зажигали спички, думая, что при движении воды, воздух будет вытесняться и появится его движение, а  спичка при его дуновении погаснет. Ничего этого не было. Мы пошли на обед, после обеда пришли снова к месту слива, а воды нет и нет! Пришлось вызывать Магдагачи и о положении дел докладывать начальнику, который успокоил  нас и советовал ждать.

Стоял декабрь, не смотря на холодную погоду, нам было жарко, в голову лезли всякие мысли и предположения. Только к вечеру мы почувствовали движение воздуха – пламя спички начало отклоняться и стало гаснуть. Все сразу повеселели, а через час пришла вода. Мы прыгали от радости и для того, чтобы прогреть трубопровод,  всю ночь сливали воду наружу.

На следующий день воду пустили по назначению. Так напугал нас пуск большого по протяженности водопровода. Через некоторое время арестовали моего непосредственного начальника водоснабжения и замечательного человека Василия Захаровича Гуле. Этот человек был с высшим образованием и исключительной души человек.

После ареста Гуле, телеграфом был передан приказ начальника дороги Беспятого: «На должность Начальника водоснабжения временно назначить Светликова Николая Ивановича». Я боялся и думал: «Что твориться? Арестовывают  и сажают в тюрьмы самых лучших и хороших специалистов. Так когда-нибудь дойдёт очередь и до меня». С большой неохотой и боязнью стал выполнять эту работу.

***

В это время на станции Магдагачи действовала всего одна водокачка с глубоководным поршневым насосом фирмы «Густав-Лист». Этот насос был предназначен  специально для питьевого водоснабжения станции, а водозабор с двумя насосными станциями предназначался для водоснабжения вагонного и локомотивного депо, а также на технические нужды электростанции.

Плотина была построена в одна тысяча девятьсот тридцать втором  году, а в одна тысяча девятьсот тридцать четвёртом её прорвало. Фильтрованной воды требовалось много и поэтому каждый день мне приходилось дрожать за работу всего хозяйства водоснабжения, иначе меня ждала участь моего начальника.

Однажды, как на грех, вышел из строя глубоководный насос на скважине питьевого водоснабжения. Повреждение было очень серьёзное – оборвался цилиндр и часть насосных труб, которые остались в скважине. Очень расстроился и совсем скис, потому что скважина была глубиной - в двести метров, а обсажена трубами всего на сто метров. Дальше ствол скважины не был закреплён, так как трещиновые скальные породы не требовали осадки.

Представьте себя на моём месте и постарайтесь понять, какое было моё самочувствие в таком положении. Как только такое случилось, к нам стали  наведываться работники НКВД, одетые  в красные фуражки. Они интересовались тем, когда будет вода, что случилось и почему?

Над скважиной, для монтажа оборудования, была деревянная насосная станция со стропильной вышкой, рядом водоёмное здание. Пока мы разобрали насосы, вытаскивали шланги и сто пятьдесят метров труб, оказалось, что тридцать метров труб, вместе с цилиндром, оборвались и упали в скважину. Перед нами встал вопрос – что делать и как быстрее восстановить скважину?

Принцип работы насоса - это возвратно-поступательное движение поршня, соединенного специальными шлангами с направленными роликами. Запасных глубинных водоподъёмных насосов на железной дороге не было. Мне была дана команда – любым способом извлечь из скважины трубы с цилиндром. Цилиндр был латунным, диаметром в сто пятьдесят миллиметров, а длиной в полтора метра. Пришлось на месте по таким насосам перечитывать всю литературу  и советоваться с инженерами из депо, которое было рядом с насосной станцией.

Мне повезло в том, что в депо работал хороший инженер-механик с высшим образованием Иван Иванович Ермоленко, который был другом моего бывшего начальника - Василия Захаровича Гуля.

По его совету в депо отлили специальные формы захватных скоб, которые установили на место направляющих роликов, закрепив пружинами. Нанесением мастики, сделали отпечаток нахождения оборванных труб и всё это приспособили на деревянную чурку. После определения расположения труб, захват опустили внутрь, оборванных труб, с таким расчётом, чтобы они разместились во втором муфтовом соединении.

Предварительно всё, просчитав несколько раз, приступили к работе. Наши расчёты оправдались – зацеп труб произошел, трос лебёдки натянулся почти до предела, даже начала потрескивать деревянная эстакада, а трубы из скважины не извлекались. Опять перед нами встал вопрос – что делать и как быть? Пока мы мастерили новую эстакаду, прошло семь дней. Захватные скобы так прочно зацепили трубы в муфтовом соединении, что было бесполезно их подавать взад, или вперёд. Тогда мы приняли решение – до утра следующего дня отпустить всех рабочих по домам, но перед уходом  посильнее натянуть трос.

Насосную станцию надёжно закрыли, ключи от замков я взял с собой. Дома, обдумывая свои дальнейшие действия, почти не ел и не спал. Жена тоже беспокоилась, потому что в любую минуту меня могли арестовать и посадить. Как мог, успокаивал себя  и жену. Чуть свет был уже на водокачке. Потрогав трос, почувствовал, что он немного ослаб. Сначала подумал, что сдвинулись наши зацепы, но когда к восьми часам утра пришли рабочие и попытались натягивать трос, он с большим трудом начал выходить из скважины. Мы все с облегчением вздохнули, но в голову лезли разные мысли. Меня особенно тревожила одна –  что, если цилиндр оборвался и остался внизу, а  мы поднимаем только трубы?

Знал, что без цилиндра нам не удастся пустить насос, поэтому волновался больше других. Натяжением троса, не смотря на потрескивание деревянных опор, мы постепенно продолжали подъём оборванных труб.

Вот показалась труба, заполненная водой, и нам сразу стало понятно, что цилиндр на месте. Подняли первую трубу, длина которой была около шести метров, закрепили её низ мощными хомутами, и только тогда трубу вывернули из муфты. Оказалось, что наш зацеп находится не на первой, а на второй соединительной муфте, что на пять метров ниже. Встал снова вопрос – чтобы освободить трос, как теперь убрать первую, отвёрнутую трубу? Решили сделать так – трос зацепили хомутами, приподняв трубу, с лебёдки размотали весь трос, сняли с блока и вынули трос снизу трубы.

Когда убрали трубу, снова трос надели на блок и лебёдкой стали поднимать оставшуюся часть. Отсоединив зацеп со второй муфты, мы специальными хомутами продолжили поднимать трубы. Таким образом, вытащили остальные трубы и цилиндр. Нашей радости не было предела. Все трубы и цилиндр были затрамбованы илом и мелким песком. Всё это при подъёме засосало туда, поэтому затрудняло нам вести сам подъём.

Теперь мы тщательно осмотрели все разобранные соединения, заменили подозрительные и изношенные детали, всё собрали и насос пустили в работу. Население стало пользоваться хорошей питьевой водой. При анализе этого случая, оказалось, что от частых возвратно-поступательных движений муфта в резьбовом соединении ослабла и труба оборвалась.

Мы думали, что за этот  печальный случай нам припишут вредительство и арестуют, но всё обошлось благополучно...