ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 262. Танцы. Новости из прошлого. Переписка

Вечером, с большой неохотой, с Виктором пошел в женское общежитие медицинского техникума, которое располагалось в конце улицы Молотова (ныне ул. 40 лет Октября) около «пятьсот первого» железнодорожного блок-поста. Вахтёры знали Виктора, поэтому мы беспрепятственно прошли в общежитие. Девчонки меня приняли с некоторым интересом потому, что я был в морской форме.

Виктор в шутку сказал: «Видишь, какие у нас невесты? Выбирай любую». Я засмущался, но две прелестные девочки предложили нам: «Ребята, может, сходим на танцы, а то там не с кем танцевать?» Мы согласились.

Несколько вечеров провёл с Ткачёвой Аней, которая мне нравилась своей внешностью и фигурой спортсменки. Мы с ней ходили на танцы, провожал её в общежитие, но перед этим много раз целовались. Аня сказала мне: «Вася, ты на мне в поцелуях тренируешься?» У меня к Ане проявились хорошие намерения, даже стал серьёзно мечтать о будущем, но неожиданно на танцах встретил подругу Раисы Усовой - Валентину Коваленко, которая спросила у меня о Раисе Усовой.

Сказал, что не хочу знать Усову, потому что она, как  в пятьдесят втором году уехала со Свободного, с тех пор не написала мне ни одного письма, но Валентина ошеломила меня новостью: «Ты знаешь о том, что у Раи умер отец, её мать лежит в больнице в тяжелом состоянии, а Рая ослепла? Вася, ты любишь Раису, напиши ей письмо, или съезди к ней, она любит тебя и ждёт. Её адрес: город Белогорск, База  номер тридцать восемь, дом номер два,  квартира четыре, Усовой Раисе Даниловной».

Ошеломляющая новость взбудоражила меня так, что забыл про мать родную, не говоря об Але, или Ане. Любил Раису и теперь готов был лететь к ней на чём угодно. Так второй раз в жизни пожалел, что у меня нет крыльев.

Всю ночь не мог уснуть, а утром встал и написал ей злое письмо. Ответа не ожидал, но дня через два, к своему удивлению, получил от неё письмо, в котором она писала: «Здравствуй, Василий! Ты говоришь, что я легкомысленная и ветреная и одна виновата в нашей разлуке. Сам вдумайся лучше в своё поведение во время дружбы. Ты заставлял меня делать то, что было противно моей душе, я вынуждена была тебе…..»

Письмо было длинное, умное, в чём-то справедливое и до глубины души трогающее моё сердце. Я подумал и написал ей письмо совсем другого содержания. Вскоре получил ответ. «Здравствуй, Василий! Получила от тебя второе письмо. В первом ты писал о том, что  я виновата, ветреная, а  это совсем противоположное. Мне приходило письмо из Владивостока от твоего друга. Зачем ты дал ему мой адрес? Сам не мог написать? Хотела ответить не ему, а тебе, но для меня это было унизительно»

Третье письмо начиналось так: «Здравствуй, Василий! Твои письма что-то изменили в моей жизни, не сплю ночами, думаю о тебе, думал - ли об этом ты? Три года на что-то надеялась, чего-то ждала, но один парень покорил моё сердце. Правда, его сейчас здесь нет, он уехал учиться в Кемерово, а я учусь в десятом классе. Скоро экзамены, а там, в путь дорогу!         

Может, мы с тобой ещё встретимся, но в нашей встрече не будет того задора и молодости, какие были в первые дни нашей дружбы. Ты говоришь, что любишь меня? Когда ты это понял? Тогда, когда узнал, что я для тебя потеряна, а не тогда, когда мы были вместе?

Мама не желает нашей встречи, а мне так хотелось тебя увидеть! Возможно, это будет  последняя наша встреча. В жизни всегда вижу тебя рядом с собой. Приезжай так, что бы мамы не было дома, она дежурит десятого и одиннадцатого марта».

В моей голове всё перемешалось, теперь все мои мысли были только о Раисе.

***

Перед самым концом отпуска со знакомыми девчонками стоял на улице Сталинской (ныне ул. Ленина) около аптеки. Вдруг к нам подошла мать Валька Котенко и при девчонках начала стыдить и обливать меня грязью: «Василий, ты мелочный человек! Отец тебе давал десять рублей, чтобы ты их отправил Вальку, а ты выслал ему всего семь рублей, а три присвоил себе».

Сказал, что это недоразумение, деньги Вальку выслал все полностью, не смотря на то, что Валёк мне должен пять рублей. Она стояла на своём. Мне было неудобно перед девчатами, обидно слышать в свой адрес незаслуженные оскорбления, но промолчал, в душе, на чём свет стоит,  проклинал дядю Илью, Валька  и его мать .

***

Вечером того дня к нам домой пришел приёмный отец нашего зятя Геннадия Боброва дядя Спиридон Истомин. Он думал, что Геннадий у нас, и хотел с ним о чём-то поговорить, но, узнав, что его нет, стал жаловаться моему отцу о своих семейных делах.

Дядя Спиридон говорил, сильно картавя,: «Иван Алтёмович, такое дело высло. Я свою жену Полину застал с Бобловым Саской, стал стыдить их, а он на меня  блосился с кулаками. Я и ищу Геннадия, чтобы он унял своего отца».

Папа посочувствовал дяде Спиридону и говорит: «Ты, Спиридон, подкинь ему немного и выгони со своего дома». На что дядя Спиридон ответил: «Иван Алтемьевич, в молодости я лаботал в полту глузчиком. По семь пудов сахара выносил с тлюма палоходов, поэтому в своих луках не чувствую силу.

Его удалу, могу убить, а под сталость  лет в тюлме  сидеть не хочу».

...

Десятого марта я покинул город Свободный и пассажирским поездом выехал во Владивосток, захватив с собою свой фотоаппарат «Зоркий».

Не собирался заезжать к Раисе Усовой, но когда наш пассажирский поезд приехал на станцию Белогорск, проводники объявили, что прошел сильный снегопад, железную дорогу занесло снегом так, что движение поездов на целые сутки приостановлено. Это случилось вечером десятого марта...

Помнил о том, что в этот день Раисина мама находится на дежурстве, поэтому в моей голове промелькнула мысль о визите к любимой. После некоторых колебаний, на всякий случай, отметил в билете остановку,  вещи сдал в камеру хранения, и поздним вечером, в пургу, по путям железной дороги отправился во Второй Белогорск, где располагалась база номер тридцать восемь, дом и квартира Раисы Усовой, которая меня не ждёт. Идя пешком в метель пять километров по шпалам, путь до Второго Белогорска показались дорогой в вечность.

К заветному дому я подошел около одиннадцати часов вечера и постучался в дверь небольшого коридорчика. Несколько секунд ожидания. И вот, до боли знакомый и  родной голос за дверью спросил: «Кто там?» Я назвался, дверь открылась и в кромешной темноте, прямо с налёту, Раиса бросилась ко мне на шею, наши уста слились в таком поцелуе, каких давно не испытывал. Не видел её лица, только всем своим существом ощущал упругое женское тело.

Наша встреча была тёплой, но не в постели. За ночь мы переговорил обо всём. Она заверила меня в том, что будет писать мне письма и ждать. Ранним утром мы распрощались, и  я пошел на вокзал. Наш поезд ещё стоял, сел на своё место и выехал во Владивосток. Во Владивостоке устроился в гостиницу и стал ждать теплохода, чтобы на нём уйти к месту постоянной службы -  в Ольга-Владимирскую Военно-морскую базу.