ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Автобиографический роман. Глава 184. Дядя Андрей Голубецкий и "калужонок"

Я подходил к своему дому, когда мимо меня с криком и гамом пронеслась ватага ребят. Петька Крючков на бегу успел мне крикнуть: «Дядя Андрей Голубецкий поймал рыбину на полтонны весом! Побежали смотреть!» Я мало в это верил, но поток ребят подхватил и меня. Если бы в то время меня спросили: «Ты куда бежишь?» Я бы ответил: «Куда все, туда и я».

Мы подбежали к дому Голубецких в тот момент, когда четыре милиционера грузили на телегу громадную рыбину. Голова калужонка и туловище лежали на телеге, а её хвост свисал почти к земле. Люди говорили: «Вот не повезло мужику! Двести десять килограмм, а ему и кусочка не дали, всё забирают и куда-то увозят».

Эта рыбина оказалась осетровой породы, называлась она в народе «калужонком», и водилась только в Амуре, но иногда заходила в реку Зея.

Лов Калужонка был запрещён законом.

Дяде Андрею милиционеры сказали: «Мы вас, как Героя Гражданской войны, штрафовать не будем, а пойманную рыбу конфискуем и передадим в больницу». Дядя Андрей со слезами на глазах уговаривал милиционеров: «Разрешите на пробу отрезать от рыбины хоть пару килограмм? Я такой рыбы никогда не видел и не ел. Очевидно по всему, я больше никогда такой не увижу. Как я мог предвидеть, что она попадется на перемёт?».

Милиционеры к просьбе дяди Андрея остались глухими. Печальный Герой Гражданской войны, опустив вниз свою седую голову, стоял на улице «Первого Мая», а на его щеки невольно скатывались слезы.

Всё это я видел своими глазами. Рыбу «калуга» тогда я видел первый и последний раз в жизни. Люди с трудом верили, что её сдадут в больницу, скорее всего этого калужонка растащило по себе милицейское начальство.