Телеграмм-канал "ЗАПИСКИ ДЕДА ВИТИ". Глава 81

Кроме меня, в техникуме, у многих ребят было огнестрельное оружие.

И каких марок оружия только не было! Начиная от дамского “Бульдог” и кончая “Смитами” лесничих. Хорошее “современное” оружие было только у Вячки Пименовского - “Браунинг”№2 ну и, конечно, мой ковбойский “огромного” калибра.

Браунинг №2

Как-то в воскресенье решили устроить стрелковые соревнования. Прямо в комнате общежития. К круглой голландской печке поставили стол, на него положили табурет, ножками к печке, к сиденью табурета приставили две толстых общих тетради и подушку. На подушку прикололи мишень.

Стрелять с расстояния в 20 шагов начали с малых калибров. Первым стрелял Гриша Войков со своего дамского “Бульдога”. Его пуля пробила только подушку.

Собачка для настоящих дам:)

Потом стреляли из “Смитов” по возрастающему калибру. Только Витя Чугунцов со своего “Смита” лесничего продырявил подушку и полторы общих тетради.

"Смит" лесничего

Вячка Пименовский из своего “Браунинга” пробил подушку и две тетради. Настала моя очередь стрелять… Зимой, спасаясь от морозов, к нам в комнату залетел воробушек и прижился. Ребята кормили и поили его. Жил воробей на голландской печке.

Грохот получился страшный. Воробей упал с печи и лежал на полу контуженный. Рассеялся дым, пошли смотреть результат. Пуля пробила подушку, две тетради, сиденье табурета, железную обшивку печки и застряла в кирпиче! Грозное оружие!

Прошло несколько дней после стрелковых соревнований. Вечером, после ужина сидели у себя в комнатах общежития, каждый занимался своим делом. Вдруг слышим выстрел в умывальной комнате.

Бросились туда, открыли двери и нам представилась страшная картина. На цементном полу умывальной комнаты лежит Витя Чугунцов на голове у него на правом виске рваная рана, под головой лужа крови, в правой руке Вити еще дымящийся револьвер...

Когда мы только открыли двери умывальной и онемели от ужаса, Витя еще сделал, несколько конвульсивных движений и замер...

Немая сцена длилась долго. Потом кто-то из ребят говорит: "Надо позвать коменданта!” Обрёл дар речи и я. И как староста отдал руководящее указание: "Ребята, надо в милицию позвонить! А в умывальную не входите, пусть все будет как было!"

Только я сказал “в милицию” Витя Чугунцов зашевелился, сел и, улыбаясь во всю рожу говорит: “А, здорово я вас напугал!”

(К этому “фокусу” наш факир готовился тщательно. В столовой взял кусок теста, из него слепил “рваную рану” себе на виске и закрасил ее красной тушью. Потом налил красной туши на пол и лег головой рядом с “кровавым пятном”. Лежа на полу выстрелил в угол, а когда мы открыли дверь в умывальную, сделал несколько “предсмертных движений”...

Ребята, с радости что он живой, налетели на факира, загнули ему хорошие салаги, а потом, чтобы увековечить этот случай, положили Витю на стол, накрыли простыней до пояса, в сложенные на груди руки вставили свечу и Гриша Войков сфотографировал этот “натюрморт” со стороны раны на голове.

Когда карточки были готовы, кто-то из ребят предложил: “Братва, давайте пошлем одну карточку Витькиной подруге в педтехникум. Напугаем ее напишем грозное письмо, что это она явилась причиной гибели нашего товарища!” Коллективно написали трогательное письмо и вместе о карточкой отправили его в педтехникум.

Прошло несколько дней. Мы уже забыли про Витин “фокус” и про письмо его подруге. Так же вечером, сидим в общежитии и занимаемся "своими делами".

Вдруг открывается дверь и в комнату входит растроганная Витина мама и со слезами на глазах спрашивает: “Что случилось с Витей? Где он сейчас?"

Алеша Одинец ответил первый: "Да вот он сидит, уроки делает!”. Мать бросилась к Вите, обняла, поцеловала… а потом отхлестала его по морде.

Успокоили. Напоили чаем. Оставили ночевать на Витиной койке, которую вынесли в умывальную комнату. Успокоившись, мама рассказала, что о смерти Виктора ей написала девочка из педтехникума и прислала его фото. Мать бросила всё: дом, работу и примчалась в Хабаровск.