ТАРАСОВ Ю.А.: Артём на заре своей истории. Глава 15. Крестьяне и рынок
Часть 1. ТОРГОВОЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ И СКОТОВОДСТВО
Как же жили крестьяне-первопоселенцы на новой, только что обретенной ими земле? «В селе преобладала бедность», - писала местная городская газета в 1972 году, приводя в пример воспоминания старожилов из бывших красных партизан (Еремич А.С. Земля моя Кневичанская. // По пути Ленина. 1972. 22 июня). «Жили безбедно, всё было своё, кроме муки, сахара и одежды. Деньги на их приобретение зарабатывали извозом» - утверждала та же газета 16 лет спустя (Домницкий Л. Из воспоминаний деда и отца. // По пути Ленина. 1988. 12 мая). Так когда же газета была права? Нищей или зажиточной была до революции наша деревня? Попробуем ответить на этот вопрос, используя не только воспоминания старожилов, но и подлинную статистику того времени.
По среднему валовому доходу семьи, 6-я зона (Согласно дореволюционному районированию Приморской области, 6-й - считалась прилегающая к городу Владивостоку «Южная Подгородняя зона». (Меньшиков А Материалы по обследованию крестьянских хозяйств При¬морской области. Саратов, 1911. Т.1.)), в состав которой входили сёла на территории будущего Артема, занимала третье место (из семи) по области, причем этот показатель был больше среднеобластного. Учитывая, что средний уровень доходов крестьян — дальневосточников был значительно выше, чем у их собратьев в европейской России, можно предположить сравнительное экономическое благополучие жителей наших сел. Возможно, кому-то этот вывод покажется недостаточно обоснованным фактически. Что ж, обратимся к свидетельству цифр.
Наиболее подробные из известных нам сегодня данных содержатся в статистическом труде А.Меньшикова о старожилах — стодесятинниках Приморской области по состоянию на конец 1910 года. Анализ этих материалов показывает, что одних только денежных доходов кневичанами было получено в том году по 184 рубля в среднем на семью (Меньшиков А. Материалы по обследованию крестьянских хозяйств Приморской области. Саратов, 1911. Т. 2. С.341). А ведь почти все продукты и большую часть одежды крестьяне тогда производили для себя сами и в больших затратах на них не нуждались. И другой факт: из 114 числившихся в Кневичах семей 93 жили в домах с крышами из американского оцинкованного железа (Там же. Т.1. С. 304), что являлось в то время примером особого шика и само по себе многое говорило о благосостоянии их хозяев.
И все же, кневичане в 1910 году действительно были, в целом, беднее своих соседей угловцев, получивших в сред¬нем за год более 400 рублей на одну семью (Там же. Т.2. С.341). Сказывалась большая близость последних к основному рынку сбыта крестьянской продукции и главному потребителю их услуг - городу Владивостоку. Однако это была не единственная причина. Многое определял менталитет самих крестьян.
Дело в том, что в Кневичи подавляющее большинство переселенцев приехали из традиционно земледельческих степных районов Украины (См. Приложение 8), где почти вся торговля находилась в руках местечковых евреев, а лесного промысла и связанных с ним ремёсел не существовало в принципе.
Другое дело — Угловое или Кролевец. Там выходцы из лесных и лесостепных губерний (Черниговская и Бессарабская), а также местные уроженцы составляли к тому времени более половины населения. При этом значительная часть крестьян (40 — 50 %) вышла из великорусских и левобережных украинских губерний (Там же. Т.1. С.104), где еврейская торговля играла значительно меньшую роль или ее вообще не было (На территории великорусских губерний евреям селиться без особого разрешения запрещалось).
Неудивительно, что в этих селах процент населения, имеющего дополнительные заработки и доходы, был намного выше, чем в Кневичах (Там же. Т.2. С.342-505).
Итак, сделаем вывод: уровень благосостояния каждого села в те годы напрямую зависел, во-первых - от близости города, промышленных предприятий или железной дороги, а во-вторых, - от типов традиционных занятий и хозяйственных навыков его населения. Причем вторые медленно, но неуклонно изменялись под влиянием первого.
Владивостокский рынок экономически неизбежно подчинял себе интересы новосёлов. Откуда ни приезжали бы они, с первых же дней своего появления здесь переселенцы обращали все усилия на как можно более полное удовлетворение постоянно растущих запросов и аппетитов быстро развивающегося города, на глазах превращавшегося в крупнейший хозяйственный и культурный центр Дальневосточного края.
Даже сама природа здесь подталкивала крестьянина к ведению товарного, ориентированного на городской рынок хозяйства. Обилие великолепных лугов и недостаточное количество расчищенных и готовых к плужной обработке земель заставляло его с самого начала уделять главное внимание заготовкам сена, тем более что спрос на него во Владивостоке всегда был очень высок. Именно с этого начинали ведение своего хозяйства все переселенцы всех без исключения сёл нашего района.
Дело это оказалось настолько выгодным, что со временем почти совершенно отбило охоту к ведению пашенного земледелия, которое оказалось крайне рискованным из-за капризов неустойчивой приморской погоды, частых тайфунов и связанных с ними наводнений, а также многочисленных болезней растений, способных полностью погубить выращенный с большим трудом урожай.
Даже 12 — 14 лет спустя жители Кролевца и Кневичей по-прежнему получали от торговли сеном львиную долю своих доходов (40 % доходов кневичан и 57 % доходов кролевчан за 1910 год. (См. Приложение №4)). То же самое можно сказать и о Суражевке, а в селе Угловом сенокошение уступало по своей доходности только лесному промыслу (Меньшиков А. Материалы… Т.2. С.342, 341). (См. Приложение 4)
Увлечение сенокошением в ущерб пашенному земледелию имело своей оборотной стороной быстрый рост аренды земель русских крестьян пришлым китайским и корейским населением. Особенно много земли сдавалось крестьянами села Кролевец, получившими за счет этого в 1910 году 13 % своих доходов (См. Приложение 4). И все же, по мере роста возможностей рынка и благосостояния самих крестьян, в наших местах постепенно развивалось и земледелие, и другие отрасли сельского хозяйства. Особенно бурный рост переживало в эти годы крестьянское скотоводство.
