ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 308. Встреча с Василием Селединским. Отец с братом в гостях
Стоял на перроне вокзала в тот момент, когда с запада подошел пассажирский поезд «Москва – Владивосток». Из вагонов выскакивали люди и бежали к киоскам, чтобы купить на дорогу пищу и папиросы.
Мимо меня пробежал морячок, в котором сразу узнал Васю Селединского, того самого знаменитого «сачка», с которым мне пришлось немного служить в Ольго-Владимирской базе. Он хорошо играл на баяне и травил байки про коньяк и кожанку. Его останавливать не стал до тех пор, пока он не сделал свои покупки. Поезд стоял двадцать минут, у нас было много времени для разговора, который состоялся между нами после того, как он сделал свои покупки.
Вася, как всегда, был в своём репертуаре. Он о своём отпуске мне рассказывал так: «В части меня, наверно, потеряли. Познакомился с дочерью коменданта московского кремля, который продлил мне отпуск на целый месяц». Он говорил много, но я знал же его умение травить, поэтому особенно не расставлял уши. Если человек живёт фантазией, он - романтик.
***
Регулярно писал письма домой, отец сообщил мне о том, что у Виктора и Людмилы Юрзановых родился сын, которого назвали Игорем. Виктор с семьёй переехал в город Благовещенск, где ему предложили работу в областной санэпидстанции, а Люда поступила на учёбу в медицинский институт.
Получал письма из Пензы от Сергея Храмова. Из писем узнал, что его семья поменяла адрес, и что у него растут двое детей – мальчик и девочка. Писал также во Владивосток Любе Фищенко, Владимиру Конаховичу Колесникову в Феодосию, родне, многим своим друзьям и знакомым.
Люба Фищенко долго замуж не выходила, надеялась и ждала, что Сергей к ней вернётся, забыв о том, что дважды в одну и ту же воду войти невозможно.
***
Работал, лето было в разгаре. Неожиданно после сенокоса в конце июля к нам в Облучье приехали мой отец вместе с моим братом Геннадием. Он посмотрел на моё подполье, огород, кладовку, которую я отгородил в холодном коридорчике, где теперь зимой у нас там стояла бочка с капустой, а на полках лежала пустая стеклянная посуда, и одобрил мою работу. Погостив у нас неделю, отец с Геннадием уехали.
