ТАРАСОВ Ю.А.: Партизанское движение в Хабаровском уезде

Из книги "Партизанское и подпольное движение на территории Хабаровского края в период колчаковщины: проблемные вопросы, факты, решения. Благовещенск: Изда-во БГПУ, 2013

Оглавление

Введение

Историография

Глава 1. Партизанское и подпольное движение в бывшем Хабаровском уезде

Глава 2. Вопросы партизанского движения на Нижнем Амуре

Глава 3. Партизанское движение в районе реки Тунгуски

Заключение

...

Глава 1. Часть 5. Вопросы, связанные с Анастасьевской конференцией и реализацией её решений

Началом нового этапа партизанского движения на всём нижнем Амуре послужила очередная конференция руководителей партизанских отрядов и подпольных организаций Хабаровского района, состоявшаяся, согласно принятой на сегодняшний день неверной датировке этого события, 1-2 ноября 1919 года в с.Анастасьевке.  Чтобы отвлечь внимание белых и интервентов от места проведения конференции, по свидетельству Г.Манжула, в ночь на 1 ноября группой Давыдюка были проведены очередные диверсии на железной дороге в районе Хехцирского перевала и Красной речки, где был вновь сожжён мост и спущен под откос поезд с военным грузами и солдатами японских войск (Г.Ф.Манжула. В районе Корфовской. / Этих дней не смолкнет слава. Хабаровск, 1957. С. 154).

Указанная Г.Манжулой дата этого события подтверждается сообщениями местной прессы, (Приамурская жизнь. 1919. 8 ноября. С.3) однако привязка его ко времени проведения Анастасьевской конференции, как будет доказано ниже, является ошибочной.

Непосредственно накануне этой конференции калмыковской контрразведке удалось разгромить Хабаровский комитет, поэтому всё руководство партизанской борьбой с этого момента перешло в руки избранного на конференции военревштаба Хабаровского и Николаевского районов.  Полномочия его членов, по утверждению И.Безсонова, должны были действовать до следующей конференции, которая была намечена на 1 февраля 1920 года.

Время для Анастасьевской конференции было выбрано, конечно же, не случайно.  Именно в ноябре в этих местах фактически начинается зима.  Требовалось определить тактику и стратегию действий партизан на зимний период, решить основной и наиболее острый для них продовольственный вопрос.  Собственно, последний и определял все главные решения Анастасьевской конференции.

Проблема эта действительно была очень непростой.  В течение предыдущих пяти месяцев единственной продовольственной базой партизанского движения на прилегающих к городу и железной дороге территориях Хабаровского уезда являлись полунищие таёжные новосельческие деревушки, население которых не в состоянии было в достаточной мере обеспечить продовольствием даже самого себя.  К тому же, оно первым подвергалось разорению во время частых набегов на партизанские районы карательных экспедиций Калмыкова.

В результате, к началу зимы 1919-1920 годов крестьяне этих деревень были уже не в состоянии кормить партизан.  Угроза голода и для тех, и для других стала абсолютно реальной.  Именно этим обстоятельством и определялись разгоревшиеся на конференции жаркие споры её участников.  Некоторые уцелевшие после разгрома организации городские подпольщики (в частности, Н.Лебедева) настаивали даже на свёртывании широкого партизанского движения в таёжных районах.  Однако в конечном итоге было всё же принято решение сохранить отряды и продолжить активную борьбу.

Продовольственный вопрос, при этом, предполагалось решить, путём мобилизации ресурсов некоторых более зажиточных пригородных селений и запасов ещё почти не затронутых гражданской войной старожильческих деревень нижнего Амура.  Для этого было решено разделить находящиеся в распоряжении ревштаба партизанские силы на две неравные части, большую из которых оставить в районе Хабаровска, для продолжения диверсий на ведущих к городу транспортных коммуникациях и линиях связи, а меньшую отправить на Нижний Амур (Демьян Иванович Бойко-Павлов. Таёжные конференции. / Эхо партизанских сопок. Хабаровск, 1973 С.96).

Ещё одной необходимой мерой для проведения мобилизации ресурсов сельского населения было установление над ним надёжного контроля со стороны партизанского штаба.  Эту задачу должны были решить временные органы власти - ревкомы, которые решено было создать взамен прежних органов местного самоуправления, подконтрольных земству и правительству Калмыкова, во всех занятых партизанами сёлах и деревнях.  Они должны были сосредоточить в своих руках не только гражданскую, но и военную власть на местах.  Для формирования таких органов и вылавливания активных противников партизанского движения, вниз по Амуру были направлены с особой агитгруппой и отрядом Тряпицина члены ревштаба М.Попко, И.Жуков и Н.Лебедева (И.Ф.Жуков. По Амурским сёлам. / Этих дней не смолкнет слава. Хабаровск, 1957. С.186; Д.Бузин. Рецензия к статье Бойко-Павлова Д. «Партизанская борьба в Приамурье». 1935г. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.170. Л.128). 

Остававшиеся же под Хабаровском отряды были объединены под общим командованием И.А.Холодилова.  Формально они были слиты в две боевые единицы, которые, по утверждению И.Безсонова, получили, соответственно, названия: 1-й сводный пехотный и 1-й кавалерийский партизанские отряды.  Причём командиром пехотного отряда И.Безсонов называет Тряпицына (Безсонов. Борьба за власть Советов в Приморье. / Дальистпарт. Кн.2. Владивосток, 1924. С.129).  Возможно, в данном случае И.Безсонов указал фамилию не первого, а последнего командира сводного отряда, то есть уже в период движения его по нижнеамурским сёлам и деревням.

Численность объединённого отряда (без отряда Тряпицына — Ю.Т.) составила 70 человек.  Отряд занялся заготовками продовольствия и переброской их на базу снабжения, созданную в верховьях речки Бешеная, в 15 километрах от д.Брацлавки (теперь не существует).    Давший такие сведения бывший боец этого отряда Остапенко утверждал, правда,  что база находилась к востоку от данного села, (Остапенко. Бойко-Павлова отряд. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.172. Л.119) однако тут он явно оговорился, поскольку верховья р.Бешеной располагались к югу от него.  Косвенно подтверждает такое положение базы и Д.Бойко-Павлов, указывая, что она предназначалась для партизан Полетнинской и Князе-Волконской волостей  (Демьян Иванович Бойко-Павлов. Таёжные конференции. / Эхо партизанских сопок. Хабаровск, 1973. С.96).  Граница же между ними проходила как раз через верховья реки Бешеной.

Есть, впрочем, и другая версия места расположения партизанской базы.  Д.Бузин-Бич и Д.Булатов помещали её в долине реки Обор (Д.Бузин. Рецензия к статье Бойко-Павлова Д. «Партизанская борьба в Приамурье». 1935г. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.170. Л.127; Булатов Д. Партизанское движение в низовьях Амура в 1918-1920 гг. / Дальистпарт. Кн.1. Чита-Владивосток, 1923. С.56).

  Однако оба этих автора непосредственными свидетелями её создания, в отличие от Остапенко, не являются.  Судя по не совсем ясным описаниям Д.Булатова, Д.Бузин-Бич прибыл в расположение ревштаба уже после Анастасьевской конференции (Булатов Д. Партизанское движение в низовьях Амура в 1918-1920 гг. / Дальистпарт. Кн.1. Чита-Владивосток, 1923. С.56). Другие авторы воспоминаний тоже не упоминают его имени до начала событий на нижнем Амуре.  Сам Бузин-Бич, описывая своё участие в партизанском движении, начинает с выступления в поход на нижний Амур в качестве рядового партизана (Д.Бузин. Рецензия к статье Бойко-Павлова Д. «Партизанская борьба в Приамурье». 1935г. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.170. Л.127).  Д.Булатов также не числился в тот период ни среди членов штаба, ни в отряде Холодилова.

По утверждению Бойко-Павлова, поход начался из с.Анастасьевского 5 ноября (Цитируется по: Д.Бузин. Рецензия к статье Бойко-Павлова Д. «Партизанская борьба в Приамурье». 1935г. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.170. Л.127), то есть через три дня после окончания конференции.  Расстояние от Анастасьевки до с.Вятского – около 20 километров по прямой, следовательно, достигнуть последнего партизаны должны были в тот же день.  Здесь, в с.Вятском, впервые на Амуре проявился буйный нрав Тряпицына, когда он, по свидетельству П.Малаева, «избил и живым пустил под лёд священника» (П.Д.Малаев. Партизанский поход в низовья Амура. / За Советский Дальний Восток. Владивосток, 1981. С.198).  Упоминание льда, в данном случае, косвенно свидетельствует об ошибочности даты 5 ноября.  Ведь даже 8-го ноября на Амуре в этом районе ещё только закончилсь навигация и начался ход шуги (Приамурская жизнь. 1919. 8 ноября. С.3).
 Образование же прочного ледяного покрова даже у берега никак не могло произойти здесь раньше середины ноября.  

Не могла произойти Анастасьевская конференция и позже 12-го ноября, потому что уже 13-го, по данным газет, начались реквизиции продовольствия для партизан в окрестных деревнях.  По-видимому, первый, кто написал в своих воспоминаниях дату 1-2 ноября, опирался на документ с неясно написанными или стёршимися цифрами и, поэтому, ошибся ровно на 10 дней.  Таким образом, Анастасьевская конференция должна была состояться не 1-2, а 12 ноября 1919 года.  

Дата выхода отряда из с.Вятского тоже требует уточнения. П.Малаев утверждает, что переход отряда Тряпицина оттуда в д.Елабугу осуществлялся уже по льду Амура, сквозь высокие ледяные торосы (П.Д.Малаев. Партизанский поход в низовья Амура. / За Советский Дальний Восток. Владивосток, 1981. С.195).  Между тем, такой лёд на Амуре устанавливается примерно в конце второй декады ноября.  Из этого, в свою очередь, следует, что переход партизан из Вятского в Елабугу был осуществлён где-то в последней декаде этого месяца.  Эту дату подтверждают и газеты того времени, поместившие сообщения об отступлении партизан из Анастасьевки и ограблении ими с.Вятское в оперативных сводках Калмыковского штаба за 29 ноября (Приамурская жизнь. 1919. 9 декабря. С.3; Наш край. 1919. 28 декабря. С.4).

Из вышесказанного следует, что разгром партизанской базы калмыковцами также не мог состояться 15 ноября.  Если указанная дата дана в старом стиле, то это событие произошло не раньше 28 ноября.  Отступление партизан после боя проходило таким образом, что единый отряд фактически разбился на две части.  Одна из них сразу же ушла вниз по Амуру, а вторая остановилась в д.Весёлый Кут — прежней «столице» партизан.  Теперь, из-за отсутствия здесь продовольствия, его называли «Голодный Кут».  В конце концов, остатки партизанского отряда, после трёхдневных скитаний по тайге, вышли в д.Некрасовку, откуда 18 здоровых бойцов, во главе с самим Холодиловым, тоже ушли вниз по Амуру, а больные (8 человек), в том числе Федотенко-Вредный, были оставлены на излечение в селе.

Значительно более удачно развивались для партизан события на нижнеамурском направлении.  Здесь успехи посланного ревштабом экспедиционного отряда во многом были обеспечены предыдущей деятельностью отряда Мизина, имевшего своих агентов во многих деревнях от Елабуги до Малмыжа.  По утверждению П.Д.Малаева, в с.Малмыж располагался тогда штаб отряда Мизина, а неподалёку - его таёжная база на озере Дарга. (П.Д.Малаев. Партизанский поход в низовья Амура. / За Советский Дальний Восток. Владивосток, 1981. С.195). Однако озеро с таким названием имеется лишь в 20 километрах от Хабаровска, и около него находилась «горная» база отряда А.Кочнева.  В окрестностях же Малмыжа имеется озеро Шарга.  Видимо, где-то на его берегах и могла располагаться база отряда Мизина.  Согласно воспоминаниям Г.Е.Белоцеева, отряд разместился на лесном заводе (Воспоминания Белоцеева Г.Е./ Дневник воспоминаний «Партизанское движение на Амуре». / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.329. Л.152).

Далее  П.Д.Малаев утверждает, что уже к началу похода экспедиционного отряда на этой базе имелась мастерская по ремонту оружия и набивке патрон, а также склады захваченного Мизиным на Амуре продовольствия, в основном муки и фуража, всего около 40 тысяч пудов.  Однако, согласно воспоминаниям бывшего партизана отряда Мизина Стрельцова-Курбатова, даже в момент ухода экспедиционного отряда из Малмыжа вниз по Амуру в нём ещё только «должна быть база и ружейная мастерская» (Стрельцов-Курбатов. Партизанское движение в низовьях Амура. 1930 г. / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.329. Л.45).

Что же касается складов, то захваченное в Малмыже продовольствие Мизин, по утверждению Жукова, оставил на хранение у местных крестьян.  Таким образом, и продовольственная база и оружейная мастерская были устроены, видимо, уже тогда, когда Малмыж стал глубоким тылом партизанских отрядов Приамурья.  Сама организаторская деятельность Мизина в деревнях нижнего Амура П.Малаевым тоже значительно приукрашена.  Как пишет Г.Е.Белоцеев, партизаны отряда, после того как расположились на лесном заводе в Малмыже, «стали варить самогонку, и началось пьянство» (Воспоминания Белоцеева Г.Е./ Дневник воспоминаний «Партизанское движение на Амуре». / ГАХК Ф.44. Оп.1. Д.329. Л.152).

Многочисленные ошибки П.Д.Малаева обусловлены, видимо, тем обстоятельством, что сам он не являлся непосредственным участником боевых операций и походов партизан.  Он был фельдшером в отряде Мизина, и поэтому всё время находился с больными и ранеными в партизанском таёжном госпитале на реке Немта, неподалёку от с.Синда. После занятия партизанами с.Нижне-Тамбовки, П.Малаев был вызван туда для организации нового госпиталя.  Там он и находился вплоть до апреля 1920 года.

Таким образом, большая часть событий партизанской войны могла быть известна ему с чужих слов, в основном от местных крестьян и лечившихся в госпитале партизан.  Тем не менее, и такая информация способна существенно дополнить подробностями сообщения более авторитетных, но слишком немногословных источников. Так, один лишь П.Малаев сообщает о том, что начало движения партизанских отрядов и их обозов по льду Амура было подготовлено крестьянами селений Синда и Елабуга, которые, по призыву Мизина, чуть ли не поголовно вышли пробивать пешнями проездной путь через ледяные торосы.  Очищенные участки отмечались высокими вехами на случай снежных заносов (П.Д.Малаев. Партизанский поход в низовья Амура. / За Советский Дальний Восток. Владивосток, 1981. С.194).

Источник - персональная страничка автора на proza.ru (публикуется с разрешения)