РЕВОЛЮЦИЯ В АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ: ОТ НЕПРИЯТИЯ ДО СОЗДАНИЯ «КРАСНОГО ОСТРОВА»
Столетие революции – событие, которое в России коснулось каждого. Не минуло оно и Благовещенск. До сих пор жителей города всюду окружают напоминания об Октябрьской революции, о советской эпохе.
7ноября 2017 года не только Россия, но и весь мир отмечает вековой юбилей большого исторического события – Октябрьской социалистической революции. И хотя уже более четверти века мы живем в другой стране, память о ней, ушедшей советской эпохе, присутствует в Благовещенске повсеместно.
Одна из центральных улиц столицы Приамурья названа в честь революции – улица 50-летия Октября. Бывшую улицу Садовую, уже переименованную в Красноармейскую, назвали именем революции ровно посередине между 1917 и 2017 годом – в ноябре 1967-го. Она упирается в самую главную улицу города, которая носит имя вождя революции – Ленина. На пересечении этих улиц стоит большое здание, на котором несколько десятилетий висела надпись «СЛАВА КПСС!». Сейчас здесь располагается областное правительство. Напротив – площадь Ленина с величественным памятником Ленину. Рядом – памятник уже амурскому революционеру Федору Мухину.
Целый ряд улиц города назван в честь революционеров российского и местного масштаба: Мухина, Калинина, Шимановского, Лазо, Фрунзе, Драгошевского, Шафира, Шилова, Серышева. На улицах стоят памятники вождю революции Ленину, Калинину, Мухину. На стадионе «Спартак» установлен мемориал на братской могиле в память об амурчанах, погибших в годы гражданской войны и японской интервенции.
На долгие десятилетия за Амурской областью закрепился бренд «Красного острова». Однако доктор исторически наук, профессор БГПУ Андрей Кузин рассказал о том, что первоначально революция не нашла сильного отклика в широких слоях амурского общества.
«На Дальний Восток вообще всё приходило с большим запозданием. Само утверждение советской власти прошло только на III съезде краевых Советов, который состоялся в Хабаровске в марте 1918 года. И уже судя по дате можно понять, что всё не так просто было,– признался Андрей Васильевич. – Сопротивление новой власти в Амурской области, конечно, не носило открытого характера. Но у большевиков здесь было мало опоры. Даже в Хабаровске и Владивостоке пролетариат был представлен более широко, чем в Благовещенске. У нас наиболее широко была развита золотодобыча. Но рабочие в этой отрасли весьма отличаются от заводских рабочих. Они работали сезонами, по полгода сидели по домам.
Также в Амурской области не играл большой роли декрет большевиков о земле. Потому что у амурских крестьян ее и так хватало. Сегодня вот у нас дают дальневосточный гектар, а до революции переселенцам на Дальний Восток давали до 100 гектаров. Поэтому то, что в европейской части России было принято на ура, у амурских крестьян не вызвало особого восторга.
Но большевики максимально использовали эффект самого первого декрета – "О мире". Только эта партия выступала за выход из войны. Поэтому солдаты и матросы, дислоцированные на Дальнем Востоке, однозначно показали, что они за большевиков, что и решило исход политической борьбы».
Вот что в марте 1918 года писала газета «Вестник Маньчжурии»: «Наличие в городе (Благовещенске – Прим. ред.) амурских казаков в количестве нескольких сотен явилось сдерживающей большевиков силой. Покорив Хабаровск, владивостокские и хабаровские большевики обратили свое благосклонное внимание на Благовещенск и Амурскую область, начав там большую агитационную работу, в результате которой антибольшевистская часть гарнизона, артиллерия и флотилия, перешла на сторону большевиков».
Сразу после установления советской власти в Благовещенске вспыхнул Гамовский мятеж, который, однако, был подавлен. Но всё равно Советы Благовещенском управляли недолго – уже в сентябре в город вошли белогвардейцы и японские интервенты.
По мнению Андрея Кузина, особенности социальной и экономической жизни дальневосточников привели к тому, что здесь легко утвердился режим Колчака (так же, как и по всей Сибири) и что гражданская война на Дальнем Востоке продлилась на два года дольше, чем в остальной России.
Но, с другой стороны, после установления белогвардейского режима, введения японской интервенции, именно в Амурской области советская власть была восстановлена первой на Дальнем Востоке. Причем, амурчане сделали это самостоятельно, не дожидаясь прихода Красной Армии.
«Здесь сыграло свою особую роль психологическое настроение населения, – пояснил Андрей Васильевич. – Когда гражданская война достигла пика, местные жители на себе ощутили проявления белых режимов: Колчака, Калмыкова. Они по-прежнему были полярны в политических убеждениях: одни за большевиков, другие – против. Но люди оставались патриотами. Они понимали, что за поддержку белых режимов потом придется платить странам Антанты. А еще, среди жителей Сибири и Дальнего Востока уже тогда распространилось очень сильное желание перестать быть придатком для центральной России. Хотелось равноправных взаимоотношений с Москвой. И люди понадеялись, что при новой власти это получится».
Именно тогда Амурская область и стала «Красным островом». В декабре 1919 года партизанские отряды объединились и организовали таежный исполком. На их сторону перешла часть солдат и казачества. Японские войска заявили о нейтралитете, а затем полностью эвакуировались из Приамурья. В феврале-марте 1920 года партизаны вошли в Благовещенск. Из отрядов была сформирована регулярная армия, которая вела бои с белогвардейцами от Читы до Владивостока.
До революции Благовещенск был не только старейшим городом на юге Дальнего Востока, но и одним из самых больших городов. А вот за годы советской власти он заметно отстал в развитии от Хабаровска, Владивостока, Якутска. Андрей Кузин считает, что эти вещи мало связаны между собой.
«Город стал терять былое значение в связи с постройкой Транссибирской магистрали еще до революции. Благовещенск оказался в стороне от столбовой дороги. Поэтому с годами роль экономического и культурного центра у нас перехватили другие города. С революцией это особо не связано. Конечно, после 1917 года традиционно органы управления Дальним Востоком стали располагать в Хабаровске. Хабаровский край и тогда был более развит в промышленном отношении. А новая власть большевиков, конечно, предпочитала опираться больше на рабочих, чем на крестьян, которые, к тому же, высказывали недовольство аграрной политикой советской власти», – пояснил Андрей Васильевич.
Революция и утверждение советской власти радикально повлияли на экономическую жизнь Благовещенска. Если до 1917 года областной центр был богатым торговым городом, население которого также жило за счет добычи золота, сельхозпроизводства и развитой сферы услуг, то советская власть это прекратила. Вместо режима порто-франко на Амуре Благовещенск постепенно превращается в закрытый город, золотодобыча полностью переходит под контроль государства.
Историк Андрей Кузин против модернизации истории, оценке событий с высоты сегодняшнего дня, но он признал, что Благовещенск утратил свои экономические черты.
«Единственное, что осталось – сельское хозяйство. Приамурье всегда была житницей Дальнего Востока. Но большевики вмешались и в эту сферу: не будет бедных, не будет богатых. И крепкие хозяева, которые в Приамурье были представлены широко, естественно, были недовольны такой политикой. В итоге мы получили крупное Зазейское крестьянское восстание», – пояснил ученый.
Взамен торговли в Благовещенске развивается промышленность. Конечно, городу так и не удалось угнаться за Хабаровском или Владивостоком, но за советские годы в столице Приамурья появилось немало крупных промышленных предприятий.
После распада Советского Союза, Благовещенск стремится к исходному экономическому укладу. Торговля с Китаем и другими странами развивается, зато за четверть века многие предприятия закрылись.
