ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 355. Дочь кладут в больницу. Постоянная смена власти в телеателье

После того, как дочь Галина пролежала в больнице посёлка Строитель два месяца, мы взяли её домой, и она снова пошла в садик. 

Но как только появилось место в детском отделении в больнице посёлка Гидростроитель, нам позвонила Галина Александровна Ушакова, и мы дочь положили туда. Теперь в Гидростроителе нам приходилось бывать не каждый день, потому что в этот посёлок и обратно  с пересадками в посёлке Падун нужно добираться очень долго, что требовало большое количество времени и сил. Несмотря на это, мы почти ежедневно проделывали этот путь.

Зима 1966-го года выдалась очень суровой – морозы часто опускались ниже минус сорока градусов. Помнится, как в марте был мороз за минус сорок семь градусов и стоял такой густой туман, что машины и автобусы в Падун и Гидростроители ехали медленно и с включёнными фарами. В апреле нашу девочку выписали, и мы забрали её домой. Галя пошла в детский садик, а детский врач Галина Александровна  взяла её здоровье под свой контроль.

***

Власть в телеателье постоянно менялась. Владимир Фёдорович Смирнов уехал к себе в Рыбинск, а на его место пришел  Николай Андреевич Лещенко, который был очень добрым, доверчивым человеком и неплохим специалистом.

Некоторые механики, как Николай Костырев, Юрий Ильич Киселёв и другие, получив квартиры, ушли в другие организации, а я сдал на шестой разряд, и мне повысили оклад.

***

Пришли майские праздники, нас никто не пригласил в гости, а мы не знали, кого приглашать. «Первое и второе мая» своей семьёй отмечали дома. Жена подшучивала надо мной: «А ты хотел покупать двенадцать стульев!» Четвёртого числа прогуливался с дочерью в парке возле дома, ко мне подошел мужчина из первого подъезда нашего дома Пётр Дёмкин. Он  спросил у меня: «Почему гуляем не за столом?» На его вопрос ответил шуткой: «Никто не приглашает, а пить одному нет желания».

Пётр: «Говоришь, что не приглашают? Приглашаю вас с женой к себе девятого мая на день Победы. Придёте? Мы с женой Шурой будем рады видеть вас у себя». Я сказал: «Спроси об этом мою жену Эльвиру, если она согласится, тогда и дам  своё согласие». Эльвира согласилась. Пётр у меня спросил, что мы пьём. Мы сказали, что только лёгкое вино, или ничего.

Девятого мая Дёмкин пришел за нами, мы оделись и пошли к ним. Чувствовалось, что жена Петра Шура от праздников устала, но виду не подала. Мы с Эльвирой выпили немного «Рислинга», закусили, после чего попросили Петра включить телевизор.

Он махнул рукой и сказал: «Он у нас работает очень плохо, поэтому не стоит его смотреть». Я настоял на включении. Когда загорелся экран, и на нём появилось слабое, смазанное  изображение, подумал, что у них плохая антенна, но Пётр сказал, что его телевизор подключен к общей, уличной антене, от которой соседские телевизоры работают хорошо. Я не стал разбираться с этим вопросом, а сказал: «Сегодня отмечаем День Победы, а завтра телевизор приноси ко мне домой, там мы  разберёмся с ним основательно».

На другой день телевизор Дёмкиных был у меня дома. При включении на мою антенну, изображение оставалось таким бледным, каким было в их квартире. Стал разбираться и нашел такое повреждение, каких за все последующие ремонты больше мне не попадалось.

Конденсатор в ПТКа, сглаживающий входной сигнал, имел большую утечку, поэтому телевизионный сигнал гасился в несколько раз. После его замены, телевизор Дёмкиных заработал так хорошо, что Пётр и Шура, когда пришли его забирать, не поверили своим глазам. После этого мы стали дружить семьями.

Немного погодя я завёл себе общую тетрадь, в которой стал описывать редкие неисправности, которые встречались мне в разных марках телевизоров