ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 439. Иркутская областная больница
Получив направление, выехал в Иркутск. В то время начальником неврологического отделения была Осипова, лечащими врачами: доктор медицинских наук Благодатский, профессор Леонид Ставрович Караиди, два кандидата медицинских наук однофамильцы Петровы, врач Цемахович и другие.
Первые дни, после поступления меня в неврологическое отделение, для врачей стал своеобразным экспонатом. На меня, как на нечто диковинное, приходили смотреть все врачи больницы. Одни качали головами, говоря: «Интересный больной! Интересный больной!», другие уходили, не промолвив и слова. Мне от них хотелось что-нибудь узнать о своей болезни, но они мне ничего не говорили.
Больным людям в неврологических отделениях смотреть телевизоры запрещено, поэтому в фойе ТВ не было. Как-то, зайдя в кабинет к профессору Караиди, обратил внимание на стоящий в углу кабинета телевизор. Скорее всего, по привычке, чем с какой-то целью, спросил: «Леонид Ставрович, телевизор у Вас работает?» Он махнул рукой и говорит: «Год стоит неисправным». Сказал ему: «Я радиомеханик по ремонту телеаппаратуры. Если Вы непротив, посмотрю его и, возможно, отремонтирую». Профессор обрадовался: «Если отремонтируете, вечерами буду вам оставлять ключ от кабинета, и вы будете смотреть телевизор, но только при одном условии – дежурных врачей здесь быть не должно».
Отремонтировал телевизор, а профессор сдержал своё слово – когда уходил домой, от его кабинета получал ключ и вечерами смотрел телевизор. Что касается дежурных врачей, не сдержал своего обещания и разрешил дежурным врачам смотреть интересные программы, потому что мне от них хотелось больше узнать о своей болезни.
Так постепенно узнал, почему врачи областной больницы заинтересовались мной. Болезнь, которой болею – одна из разновидностей оспы. Она наукой хорошо не изучена, и её в Советском Союзе не лечат. О таких больных, как я, они только слышали, но сами их не видели.
Из отпуска был вызван врач Цемахович, которому один раз в жизни приходилось делать операцию такому больному, как я. Цемахович сказал мне: «Мне приходилось слышать, что у женщины опоясывающий лишай был в области груди. Когда её затронули, она умерла от болевого шока. У мужчины, которого я оперировал, он был, как у вас - в области поясницы. Я его прооперировал, боль исчезла, но после операции он перестал ощущать нижние конечности. Не могу гарантировать вам полного выздоровления».
После ухода Цемаховича мной занимался профессор Караиди. Золотыми иглами он прощупывал мой позвоночник, ища обрыва трёх пучков нервов. В конце концов, он сказал: «Очевидно, этот обрыв дошел до головного мозга и ничем вам помочь не смогу. Этим заболеванием страдали генерал Де-Голь и маршал Жуков. К ним на консилиум собрались все знаменитые врачи мира, но они ничем не смогли им помочь».
Спросил о том, сколько продлится эта боль и что теперь мне делать? Караиди ответил: «В истории этой болезни есть случаи, когда у одного пожилого человека боль не проходила двадцать лет. Пейте «финлепсин» и набирайтесь терпения. Ваше лечение ещё осложняется тем, что вы находитесь на гормонах. Покажу Вас своим коллегам – нефрологам, они могут вам дать некоторые рекомендации. Вот и всё, что я могу для Вас сделать»
Леонид Ставрович познакомил меня с начальником нефрологического отделения Орловой и доцентом кафедры нефрологии Пантелеевой. От них получил ответы на все, интересующие меня вопросы. Приехав из Иркутска в Братск, стал ходить на приём к врачу Раисе Александровной Курбатовой, и под её контролем сходил с гормонов. Приду к ней на приём, а она у меня спрашивает: «Василий Иванович, что будем выписывать?» Я ей говорил, и она выписывала мне рецепты.
***
В палате, в которой лежал в неврологическом отделении города Иркутска, были люди с различными заболеваниями и со всей области. Один больной, по имени Геннадий, не мог разговаривать из-за опухоли в мозгу. Его оперировал Петров, после операции Геннадий заговорил. Другому больному проломили череп, поэтому мозги прикрыли титановой пластиной.
У Сосновского Сергея было тоже непонятное заболевание – усыхала и укорачивалась одна из ног. Врачи разводили руками и ничем ему помочь не могли.
Хочу рассказать о больном из города Ангарска , которого звали Николаем, а его фамилию не помню.
Николаю на позвоночнике удаляли грыжу, а после операции его привезли в палату и сказали: «У Вас некоторое время будет задержка с мочой, но вы не волнуйтесь, сестра будет давать вам таблетки и всё наладится». Настал вечер, медсестра принесла ему таблетки и сказала: «Выпейте одну и ждите час. Если моча не пойдёт, через час примите вторую и так далее». Медсестра ушла, а через час, или два Николай беспрерывно стал просить утку, каждый раз наполняя её до краёв.
Говорю ему: «Почему тебя прорвало?» Он мне говорит: «Я выпил сразу все таблетки, которые мне дала сестра». Посмотрел на этикетку и прочёл «фурасимид». В моей голове сразу вспомнился пожилой человек из городской больницы Братска, у которого от этого мочегонного отнялась речь, потому что начало жидкость гнать с лимфы. Бросился к медсестре, мы навели трёхлитровую банку ягодного сиропа и всю ночь отпаивали Николая. Всё обошлось хорошо. Когда выписался из больницы, через некоторое время написал письмо Николаю в город Ангарск. Мне хотелось узнать о его здоровье, но он мне не ответил. Успокоил себя тем, что моя совесть перед этим человеком чиста.
