ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 234. Знакомство с осуждёнными. Машинский

Производственным мастером цеха «Отдела Главного Механика и энергетики завода» был заключённый  Романенко, мастером отдела технического контроля завода осуждённый по статье пятьдесят восемь Мещеряков.

К заводу вплотную примыкал лагерь, вход и выход в который со стороны завода был свободным, поэтому многие заключённые слонялись без дела по территории  завода. Многие пытались заговорить с вольнонаёмными рабочими, ловя с воли слухи о происходящем за пределами зоны. За работающими людьми вёлся негласный надзор.

Каждый советский человек смерть Сталина переживал по своему вразумлению. Одни плакали, не представляя себе жизни без дорогого и любимого, и такое состояние было искренне, другие радовались и ждали чего-то нового. Вся страна замерла в ожидании перемен.

На территорию лагеря, который промыкался к заводу, вольнонаёмным рабочим ходить категорически запрещалось. Нас пугали: «Если вы зайдёте в зону, вас там могут зарезать или изнасиловать, сейчас там остались только предатели Родины и  бандиты».

Многие заключённые хотели установить с нами контакт, но мы, помня о подписке и, обещанных за связь с заключёнными двадцать пять лет лишения свободы, на первых порах боялись с ними о чём-либо говорить. Первое время было тяжело, но потом наши комсомольцы стали, как кошки, понемногу привыкать к обстановке.

Заключённые в шутку нас называли «коммуняками», а мы их «фашистами». Коммунистическая идеология и мой возраст играли свою роль – я старался не слушать их рассказы и байки.

В одну из смен с противоположной стороны токарного станка «ДИП-200», на котором работал я, подошел заключённый и стал молча наблюдать за моей работой. Что-то ему не понравилось, он подошел ближе к станку и дал мне дельный совет по работе с деталями.

Мне стало неудобно перед ним, поблагодарил его, спросил: «Вы токарь?» Он смутился и ответил: «Нет, я инженер и на воле работал в Министерстве путей Сообщения железных дорог СССР. Сейчас отбываю срок».

В нашем разговоре произошла некоторая пауза, после чего я стал испытывать перед этим человеком неловкость. Чтобы разрядить обстановку, спросил у него: «Как вас звать?» Он ответил: «Григорий, но ты называй меня просто Гошей».

Я: «Ваше отчество? Скажите его, и я буду вас называть полным именем». 

Он повторил: «Зови меня  просто Гошей».

Я: «Вы на много лет старше меня и так к вам обращаться неудобно. Буду вас звать дядей Гошей. Договорились? А как ваша фамилия?»

Григорий сказал: «Машинский».

Удивился: «Дядя Гоша, у вас фамилия похожа на мою фамилию. Если поменять первый слог на второй, получится моя фамилия». Мы оба рассмеялись. Первое моё знакомство с заключёнными состоялось. Разговор перешел в дружескую беседу.

«Дядя, Гоша, если не секрет, а за что вы сидите?»- спросил  его. «Можно сказать, что ни за что» - ответил дядя Гоша, а я подумал: «Началось! Сейчас, как нас предупреждали, сочинит дядя Гоша жалобную историю. На враньё заключенные большие мастаки.

«Дядя Гоша, у нас «ни за что» не сидят!» - парировал его ответ, этим давая понять, что наш разговор окончен, но дядя Гоша не собирался уходить, и продолжал: «Я похвалил американский паровоз серии «ЕМ» и  сижу за длинный язык, вернее, за большой палец.

Мы в войну закупали в Америке паровозы серии «ЕМ», принимали их в Финляндии, а потом перегоняли в Союз. Я в составе комиссии по приёмке этих паровозов находился в Финляндии. После осмотра локомотива меня спросили: «Ну, и как машина?» Я поднял большой палец вверх, что на словах жеста означало – высший класс. Вот за этот поднятый палец мне на всю катушку отмотали срок.

Есть статья уголовного кодекса, по которой за преклонение перед иностранщиной даётся срок – десять лет лишения свободы. Его рассказ и слова об уголовном кодексе я принял, как придуманную им историю, поэтому сказал: «Этого не может быть! За такое, разве, сажают? Извините, мне нужно работать!»

«Сажают! Да как сажают!» - ответил он. «Сергей Михалков по этому поводу даже басню написал, в которой есть такие строчки: «Я знаю, есть ещё семейки, которые с жадностью глядят на заграничные наклейки, а сало русское едят» Вот так, дорогой!»

После этих слов он повернулся и удалился...