ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 246. Последние дни на гражданке. В кино. Смерть Николая Натальина
Наступил сентябрь, у меня в кармане уже лежала повестка о призыве к службе на флоте, выписанная на десятое октября, а Юрзанова Виктора призывали в артиллерию пятого октября. Мне сказали, что направят во Владивосток учиться на радиста в Школу связи Тихоокеанского флота, потому что при заполнении анкеты в военкомате указал, что «играю» на гитаре и в духовом оркестре.
«Радист-слухач, должен обладать музыкальным слухом» - сказали мне в военкомате.
Мне хотелось скорее надеть морскую форму и гордо пройтись в ней мимо дома Али Савиной, Раисы Усовой, Эммы Семёновой и Галины Смелянской.
Служба на флоте, считалась престижной и почётной, поэтому был в приподнятом настроении и горд тем, что моя мечта сбылась и я буду моряком. Многих ребят влечет морская романтика. Кому не охота в юности окунуться в романтику моря? Мечты, это одно, а действительность – другое!
На первом этаже левого крыла здания Управления Амурской железной дороги, вернее, там, где раньше был спортзал, в котором мы с Вальком Котенко занимались акробатикой, в одна тысяча девятьсот пятьдесят третьем году уже был кинотеатр.
Перед уходом на службу мы с Виктором Юрзановым решили последний раз на гражданке сходить туда в кино, но по дороге встретили моряка, в котором сразу узнали Алексеева Генку, того самого, у которого когда-то на улице Чапаевской собирались картёжники.
Разговорились, Генка сказал, что у него умер отец, и он приехал на его похороны домой сроком на десять суток. «Отца схоронили, решил прогуляться по городу» - сказал нам Алексеев. Предложил сходить с нами в кино, но Генка признался, что у него нет денег. Мы сказали, что у нас хватит денег на три билета. Он согласился, я купил билеты, и мы вместе зашли в фойе. При клубе работал буфет, мы хотели пить, но денег на покупку лимонада у нас уже не было.
Тут, откуда не возьмись, в фойе появился Котенко Валёк. Я сказал ребятам: «Он давно должен мне пять рублей, сейчас его потрясу» Когда спросил у того про долг, Валёк сделал такой вульгарный жест рукой, который в «переводе» на русский язык, означал – «хрен тебе, а ни долги».
Ребята хотели его немного наказать, но я сказал: «Не троньте говно, оно и без этого воняет». Мы обошлись без лимонада, но кино посмотрели.
В конце сентября ошеломляющая весть облетела весь город. В Суражевке, не далеко от школы номер четыре, под забором Торговой базы утром люди обнаружили мёртвым моего одноклассника по школе номер двенадцать Николая Натальина.
Говорили, что перед уходом в армию он хорошо выпил, поэтому сгорел от водки. Мне очень жалко этого спокойного, красивого парня и хорошего моего товарища. Память о Николае я пронёс через всю свою сознательную жизнь.
Каждый призывник отмечал уход в армию по своему вразумлению. Не знаю, как всё это произошло в действительности, но тяжело объяснить необъяснимое.
