ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 255. Мичман Усягин и мичман Турбин

Мичман Усягин был очень интересным человеком. В то время он отдал флоту двадцать пять лет службы, любил подзадоривать молодых ребят какими-нибудь интересными историями или байками.

Помню такой случай. Я и группа молодых матросов сидели в беседке около поста. Подошел к нам мичман Усягин и спрашивает: «Вы, наверно, соскучились по девчонкам? У нас в Тимофеевке красавицами, хоть пруд пруди. Будете хорошо нести службу, отпущу в увольнение, и вы там отведёте свою душу.

Когда после войны холостяком приехал в эти края, здесь такую красавицу встретил, что не в сказке сказать, не пером описать. Гляжу на неё и глаз не могу оторвать. У меня от её взгляда по телу мурашки бегут. Талия рюмочкой, ножки бутылочками, а глаза, как  небо синие. Мы поженились и восемнадцать лет живём с ней душа в душу».

Своим рассказом мичман, пробудил во мне такое любопытство, от которого я долго не мог избавиться. Мне очень захотелось посмотреть на красивую жену мичмана. Моё воображение рисовало девушку, похожую на кинозвезду.

В середине сентября к нам в кубрик зашел мичман Усягин и обратился к матросам с просьбой: «Ребята, среди вас не найдётся человек, который помог бы мне  у дома выкопать картофель, а то моя красавица что-то приболела, а я один не справлюсь». С радостью согласился потому, что мне очень хотелось посмотреть на Клавдию - жену мичмана, у которой  ножки  бутылочками.

Когда мы копали картошку, на огород пришла сгорбленная полная старушка, на одном глазу у которой было бельмо. Глядя на неё, ничего не подумал, но когда копка картошки подходила к завершению, не вытерпел и спросил у Усягина: «Мичман, показали бы вы мне свою жену красавицу, а то уйду, а её так и не увижу».

Мичман улыбнулся и сказал: «Так вот же моя красавица!» Показав пальцем на бабушку с бельмом на глазу, добавил: «Это что! Посмотрели бы на неё, когда она молодая была!»

Он ещё хотел что-то сказать, но я жестом руки остановил его. Мой жест означал - «Довольно травить! Я Вас понял».

***

В бухте Святого Владимира на посту, под номером двести сорок шесть, я пробыл недолго. Однажды начальник этого поста мичман Усягин вызвал меня к себе и сказал: «Пришел с поста номер двести сорок один запрос на радиста. Решил направить туда тебя. На том посту, по сравнению с нашим постом, настоящий рай. Не обманываю. В семи километрах от него находится большая деревня Милоградово. Название деревни говорит само за себя. Езжай, не пожалеешь! Начальником на том посту мой стариный друг мичман Василий Ильич Турбин. Правда, он «салага» против меня,  но человек хороший».

Мне ничего не оставалось, как поинтересоваться: «Турбин молодой, или такой же старый, как вы?». Усягин улыбнулся и продолжил: «Конечно, молодой! Он служит всего двадцать три года. Я уже два года служил, а он только с вещмешком в военкомат топал!»

Вскоре за мной явился новый «покупатель». Мы познакомились, он назвался Василием Ильичём. Спросил у нового покупателя: «Мичман, а Милоградово далеко от поста и много там девчонок»? Он буркнул: «Придём, сам увидишь!». До бухты «Красная скала», где располагался пост №241, нас доставил катер  торпедолов.

Когда сошёл на берег, увидел недалеко от берега моря несколько небольших домиков и больше ничего. Пожал плечами: «А это что?»

Мичман Турбин ответил: «Наша резиденция. Прямо перед нами стоит ваш кубрик, слева мой командный пункт, в котором живу я с женой Екатериной Фёдоровной и сыном Виктором, а сам пост находится на горе. Обзор моря там миль на сорок.

Зайду домой, а ты иди и знакомься с матросами, они тебя ждут. Твоя служба у нас начнётся с завтрашнего дня, а сегодня ты свободен.