Телеграмм-канал "ЗАПИСКИ ДЕДА ВИТИ". Глава 48
Жарко. Нас небольшая ватага, почти все одноклассники лежим на крыше "Кометы" загораем. Из капитанской каюты льются чудные звуки скрипки. Хорошо!
Кто-то "впередсмотрящий" докладывает: "Ребята! Какие-то девчонки на лодке переплывают Жалун к острову в первую протоку, наверное будут купаться!?"
Лениво смотрим в сторону протоки. Метров 800 впереди парохода, на лодке 7 девчат переплывают Жалун.
Те же места, но времена уже не те...
Пристали к острову в районе первой протоки, разделись и загорают на золотом песке протоки. Их больше осталось у лодки на берегу - Шурка Новгородцев "внёс предложение": "Братва, давай скрытно по кустам острова подкрадемся к девчачьим шмоткам, навяжем им мокрых узлов и смоемся?”
"Дельное" предложение всегда будет принято.
Ныряем с крыши парохода, плывём к острову и густыми зарослями острова пробираемся к протоке. Исцарапались здорово. Из кустов к девчачьему белью ползем ползком...
Но всё-таки девчонки нас заметили, подняли крик и разбежались в разные стороны. Кто побежал к белью, кто в глубь острова.
Смотрю одна девчонка никуда не бежит, легла животом на песок и лежит. Я подбегаю. к ней, а это наша одноклассница Лёля Сильченко... Лёля повернула ко мне голову и говорит: "Витя... это не хорошо..." и ещё что-то резкое, а я смотрю как завороженный на её прекрасное девичье тело, не отрываясь, и ничего не соображая...
Потом, все-таки, до моего сознания слова Лёли дошли. Побежал к ребятам и стал их уговаривать не вязать узлов, так как девчата - наши одноклассницы. Уговорил. Со смехом и криками ребята вошли в воду и поплыли к пароходу. Плыл последним, но почему-то не смеялся... У меня перед глазами всё время было прекрасное Лёлино тело.
С тех пор я другими глазами стал смотреть на Лёлю. Лёля была соседкой Толи Колесниченко и дружила с ним. Вернее Толя был неравнодушен к Лёле. Раньше, когда Толя рассказывал, как он с Лёлей ходил в лес за грибами, я не обращал на это внимание. А теперь услышав подобное у меня в душе возникало чувство ревности: "Почему он, а не я?"
...
В этот покос я тоже косил, сгребал, возил на Кокетке копна, подавал на стог, готовил обеды и ужины, ездил на путевую казарму за хлебом. Потом когда было уже накошено 2 стога сена, папа поручил мне возить сено домой "на осень”. Дорога была длинная, тяжелая, нужно было переправляться через Зею на пароме.
А паромщики, воза с сеном берут не охотно, т.к. оно занимает много места и во время ветра сено парусит, затрудняя работу паромщиков. На поездку уходило 1,5 дня.
Еще немного сена
Но эти поездки мне очень нравились. Я воображал, что я американский пионер Дальнего Запада, еду по прерии в своё ранчо, а меня преследуют индейцы... Всего увез домой три воза.
Кончился папин отпуск, кончился и покос.
