Телеграмм-канал "ЗАПИСКИ ДЕДА ВИТИ". Глава 153
Зима и весна пролетели незаметно, быстро. Дни были до предела заполнены учебой и занятиями с красноармейцами, несением караульной службы.
Уже как "старый” командир, ходил в наряд дежурным по полку.
За это время было только два происшествия, заслуживающих внимания. Первое - это когда часовой, молодой боец чуть не застрелил меня и начальника караула, пришедших на пост проверять службу и второе - на разводе караулов получили ориентировку, что на станции Кангауз (за Владивостоком) тигр утащил часового.
Ощущения у часового, наверное, были незабываемые...
Часовой, закутанный в тулуп с поднятым воротником, нес службу у артсклада. Тигр подкрался сзади, схватил за воротиик тулупа и потащил часового в сопки. Дорогой часовой вывалился из тулупа, а тигр, не.почувствовав "пропажи", продолжал тащить пустой тулуп в сопки.
Часовой прибежал в караульное помещение, поднял тревогу. Утром пошли.по следу. За сопкой, в кустах нашли изорванный в клочья тулуп. Тигр "рассердился" и ушел.
...
Отшумели Майские праздники. На этом параде уже шел во главе взвода. Отгремела инспекторская проверка. Снайпера сдали её на отлично. И в первых числах июня полк ушел в лагеря. Школа снайперов располагалась по фронту в средине лагеря. Только разместились и устроились на новом месте, произошел веселый случай.
В лагерях все короткие приказания и распоряжения штаба передаются голосом по цепочке дневальных, стоящих у грибков. Это похоже на детскую игру в "испорченный телефон", где, пока слово сказанное шопотом соседу на ушко дойдет до сидящего последним в ряду, его обязательно перепутают.
В первый вечер, перед ужином, сижу в палатке, готовлюсь к завтрашним занятиям. Заходит дежурный по роте: "Разрешите? Товарищ командир взвода, из штаба полка передали приказание: всех командиров взводов на веревке в штаб полка. Вас вязать или сами пойдете?"
- "Сам пойду!"
Прихожу в штаб, а там у штабной палатки собрались уже порядочная группа командиров взводов и ржут как лошади.
- "Вот, ещё один идет! Гы! Гы! Гы!"
Оказалось: Веревкин, командир конного взвода разведки, лихой кавалерист и рубака, зачем-то понадобился начальнику штаба полка и было дано распоряжение: "Командира взвода Веревкина, в штаб полка".
Армейский юмор...
А на другой день так же вечером дневальные передают по цепи: "Командира взвода Стригуна в штаб полка!"
Прибегаю к дежурному, докладываю, а он протягивает мне телефонограмму. Читаю: "Витюша, я к тебе привез Асю и Юру. Они сейчас у Станько. Крепко целую. Батя-Яша".
Спасибо за радостную весть. И бегу в роту, Врываюсь в палатку Е-дон-Хо: "Товарищ командир роты! У меня радость - жена и сын приехали. Сейчас они во Владивостоке. Разрешите съездить за ними?"
Е-дон-Хо улыбнулся своей японской улыбочкой и облил меня ушатом холодной воды: "Товарищ Пригили! Отпустить Вас с острова я не имею права. Это может только командир полка. Пишите ему рапорт. На вашем рапорте я напишу "ходатайствую". А сейчас давайте думать куда их поместить жить."
Вызвал, старшину Дронина и стали "думать". Остров не город. Частных домов, где можно было бы снять квартиру - нет. Офицерские дома заполнены семьями командиров "под завязку". Из семей одногодичников, Ася приехала на остров первая и полк к приему их не готовился. Можно было поместить временно жить в казарме, пока личный состав в лагерях. А потом?!?
Старшина предложил: недалеко от нашей казармы, на самом берегу моря стоят две заброшенные рыбацкие хижины. В одной живет семья старшины Дрокина, другая свободная. Но там нет дверей, окна выбиты, печь развалена, потолок провис и скоро рухнет.
Решили: старшина берет 6 бойцов, бывших строителей и идет с ними ремонтировать хижину с таким расчетом, чтобы к моему приезду ремонт был закончен.
Я написал рапорт командиру полка с просьбой разрешить мне привести семью на остров. Е-дон-Хо поставил на рапорте "ходатайствую”, и рапорту был дан ход.
На следующее утро выехал в город за семьей. Старый папин друг и сослуживец Станько жил в своем доме иа Первой речке.
Являюсь туда с криком: "Где тут мои дети солдатские?" и к Юре, а он испугался и говорит: "Дядя!", я к нему ласково: "Юрочка, я твой папа!" А он своё: "Дядя."
Потом показывает пальчиком на медальон на шее у Аси с моей карточкой и говорит: "Папа!", а на меня: "Ди! (уйди) дядя!"
А Ася меня узнала сразу и "уйди дядя" не говорила. Только уже дорогой, когда плыли на остров слегка пожурила: "Что же ты за нами так долго не ехал?! Мы ждали тебя три долгих дня, живя у чужих людей!"
- "Асенька, я же на военной службе, сам себе не хозяин!"
Подходим к острову, КПП, Погранзастава. Проверка документов. У нас документы в порядке. Выписал их на совесть Толя Розанов, одногодичник, с одного взвода, работающий теперь в штабе полка в 4-м отделении.
Проходим канал на бухту Новик и вот он гарнизон. Высаживаемся у пирса и идем вдоль берега. Впереди, с двумя чемоданами я, сзади Ася с Юрой на руках (ко мне Юра на руки не пошел).
Бухта Новик
Проходим мимо казарм, идем дальше... Ася опрашивает: "Витюша, ты куда нас ведешь?" "А, вон в тот дворец, у самого синего моря" Ася шутит: " А ведь мы еще не старик со старухой, и корыта у нас нет..."
Корыта у нас действительно не было. Купали Юру в ванночке, занятой у деда старшины Дрокина.
Заходим в хижину. Дверь навешена. Стекла вставлены, печь отремонтирована, потолок подперт бревном, стены побелены, пол помыт.
Стоят две солдатские кровати, заправленные серыми одеялами, две табуретки, тумбочка и на ней заправленная керосиновая лампа. Ася огляделась и говорит: "И правда - дворец. Ты знаешь как я рада, что мы вместе, и что у нас есть свой уголок..."
