ТАРАСОВ Ю.А.: Артём на заре своей истории. Глава 12. Развитие инфраструктуры. Часть 2

История становления первых органов власти и управления на территории Артема сама по себе достаточно интересна и поучительна, поскольку является прямым отражением начальных шагов развития политической системы всего Приморского (в то время ещё Южно-Уссурийского) края, после присоединения его к России.  

Первоначально, единственным органом управления на просторах южного Приморья был штаб военного губернатора Приморской области в Николаевске-на-Амуре.  С 1866 года функции гражданского управления перешли к специально созданному для этого при военном губернаторе Приморскому областному правлению (ПОП), ставшему, таким образом, чем то вроде колониального правительства Дальнего Востока России.  

Через два года (в 1868 году), для удобства управления, ПОП произвело первое административно-территориальное деление области на ряд менее крупных единиц, причем Южно-Уссурийский край был разделён на пять округов природными границами которых стали основные водоразделы важнейших речных систем.  

К тому времени, в районе нынешнего Артема существовал только один населённый пункт – военный пост Угловой.  Он, естественно, вошел в состав Ханкайского округа, включавшего в себя бассейны рек, впадавших в озеро Ханка и в Амурский залив.  Территория же по берегам р.Батальянзы, а также районы будущих Шевелёвки и Амбабозы оказались в пределах соседнего Сучанского округа, занимавшего также значительные пространства нынешних Большекаменского, Партизанского и смежных с  ними районов Приморского края.  

Ханкайский округ через несколько лет был переименован в Суйфунский, а в 1880 году почти все бывшие округа края, названные теперь участками, вошли составными частями во вновь образованный Южно-Уссурийский округ.  По мере возникновения на его территории населённых пунктов и накоплению населения начинают складываться и более мелкие административные единицы – сельские общества, позже ставшие основой для формирования волостей.  

Селение Угловое, появившееся в 1891 году, сразу же вошло в состав Суйфунского сельского общества, правление которого располагалось в селе Никольском (нынешний г.Уссурийск), являвшемся, одновременно, местом пребывания администрации Ханкайского участка. 

 В западной части Ханкайского участка (РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.627. Л.3) к этому времени уже давно существовало Цимухинское сельское общество с центром в селе Шкотово (РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.627. Л.5), контролировавшее почти всю территорию, подчиненную сегодня Артёму и Б.Камню (кроме района Углового).  

Вскоре, оба названных выше общества были преобразованы в волости, и полное официальное наименование появившихся в 1896 году в бассейне р.Батальянзы двух новых селений звучало уже так: деревни Кролевец и Кневичи Цимухинской волости Сучанского участка Южно-Уссурийского округа Приморской области.  В самом конце XIX века в состав Цимухинской волости было передано и село Угловое.

На том административные реформы не закончились и в 1902 году вступили в свою решающую фазу.  С этого момента Южно-Уссурийский и все остальные округа Приморской области стали уездами, а параллельно им была создана новая система управления сельским населением – «Областное по крестьянским делам присутствие», с подчинением ему так называемых крестьянских начальников, на участки которых, к тому времени, была разбита вся территория края. 

Главной функцией этих новых чиновников являлся административный и судебный надзор за органами крестьянского самоуправления.  Местом пребывания (камерой) крестьянского начальника пятого участка стало село Шкотово, а в состав его вошли Цимухинская, Петровская, Новонежинская и Раздольнинская волости соответственно Сучанского и Посьетского (бывшего Суйфунского) участков Южно-Уссурийского округа (Список  населенных  мест  со  статистическими  данными  о  каждом  поселении,  составленный  по  официальным  сведениям. Владивосток, 1915. С.1).  

Ещё несколько лет спустя произошло событие, ставшее заметной вехой в истории нашего города (района).  В середине мая 1907 года крестьяне Цимухинской волости, собравшиеся на волостном съезде в с.Шкотово, в присутствии крестьянского начальника, постановили разделиться на три волости (РГИА ДВ Ф.702. Оп.3. Д.302. Л.285): Шкотовскую, Романовскую и Кневичанскую (В метрических  книгах  Кневичанская  волость  начинает  упоминаться  с  1  января  1908  года. (Метрические книги  Кролевецкой церкви)).  

На территории будущего Артема образовалось, таким образом, собственное волостное правление, подчиненное Посьетскому участку и объединившее все уже существовавшие здесь населенные пункты за исключением Шевелёвки и хуторов в нижнем течении рек Батальянза и Майхе. 

Разумеется, не случайно центром волости стали Кневичи – к тому времени самое крупное из всех четырех сёл, занимавшее, к тому же, срединное положение по отношению ко всем остальным и являвшееся узлом недавно построенных здесь грунтовых дорог.
 
Два года спустя (в 1909 году), после очередной перестройки, Южно-Уссурийский уезд был вновь преобразован в край, в составе которого создано три новых уезда: Ольгинский, Никольск-Уссурийский и Иманский, в основном повторявших прежние участки (Сучанский, Посьетский и Уссурийский соответственно). 

Кневичанская волость первоначально вошла в Ольгинский уезд, но незадолго до начала I-й мировой войны (в 1911 году Кневичанская волость числилась еще в составе Ольгинского уезда (РГИА ДВ Ф.702. Оп.5. Д.648. Л.72), но в справочнике 1915 года относилась к Никольск-Уссурийскому уезду (Список  населенных  мест  со  статистическими  данными  о  каждом  поселении,  составленный  по  официальным  сведениям. Владивосток, 1915. С.72)) была переведена в подчинение администрации Никольск-Уссурийского уезда, где и оставалась до очередной серии уже советских административных реформ, начавшейся в 1923 году.

В целом, сложившаяся к 1917 году система управления краем выглядела следующим образом.  Основанием пирамиды власти являлись самоуправляющиеся сельские общества, то есть общины, объединенные в волости по территориальному принципу.  Над ними надстраивались все остальные звенья системы управления.  

Административную структуру власти составили уездные начальники, непосредственно подчиненные военному губернатору Приморской области, который, в свою очередь, вместе с военными губернаторами Амурской и Забайкальской областей, находился в подчинении генерал-губернатора Приамурского края (Приамурский край был выделен из состава Восточно-Сибирского генерал-губернаторства в 1884 году. 

Столицей его стала Хабаровка (с 1890 года город Хабаровск)), назначавшегося лично царем и обладавшего высшей гражданской и военной властью на территории Дальнего Востока.  С 1903 по 1905 год существовала, правда, и ещё более высокая инстанция – наместник царя на Дальнем Востоке, власть которого распространялась, частично, и на некоторые районы соседнего Китая.

Другим сектором управления была уже упоминавшаяся выше система крестьянских начальников, подчинявшихся Областному по крестьянским делам присутствию.  На уровне уезда их деятельность координировал съезд крестьянских начальников.

В 1892 году в составе Приморского областного правления появилось 3-е Судебно-полицейское отделение, возглавившее работу судебных и полицейских служб области.  Тогда же окончательно были определены и районы деятельности последних.  Вся территория будущего Артема входила в сферу деятельности Владивостокского окружного суда (открытого 5 декабря 1882 года).  Его округ делился на участки. 

Ко второму из них, числившемуся следственно-мировым, и были приписаны волости, на земле которых возник позже г.Артем (Список населенных мест… С.5).  Камера (управление) этого участка располагалась в с.Владимиро-Александровском на Сучане.  

Полицейская система области имела следующий вид:

В уездах действовали полицейские управления во главе со своими начальниками.  Им были подчинены становые приставы, державшие на своих плечах бремя розыска и обезвреживания преступников в закрепленных за ними станах, на которые делилась в полицейском отношении территория каждого уезда области.  

Штатных помощников для них предусмотрено не было, поэтому бороться с преступностью им приходилось практически в одиночку, лишь в экстренных случаях надеясь на помощь воинских команд, добровольцев из местных крестьян или городовых, если дело происходило на городской земле. 

А между тем, «по ту сторону баррикад» находились не только воры и мошенники, но и хунхузы – хорошо вооруженные и организованные банды китайских разбойников, орудовавших в этих местах.  

Цимухинская, а первое время и Кневичанская волости числились в составе Сучанского стана (Местопребыванием пристава Сучанского стана было с.Шкотово. (Список населенных мест… С7)).  После передачи Кневичанской волости Никольск-Уссурийскому уезду, она оказалась в ведении пристава Раздольненского стана, крохотный штаб которого размещался тогда в с.Раздольном.  

В самом конце 1916 года Правительство приняло, наконец, решение об учреждении в Приамурском крае полицейской стражи (Вид  конной  жандармерии.  Предназначалась,  в  основном,  для  борьбы  с  бандитизмом), но было уже поздно. 

Всего через два месяца революционная волна смела почти все полицейские учреждения царской России, а ещё через полгода страна погрузилась в хаос беспощадной гражданской войны.  

Помимо общих полицейских учреждений, собственное жандармское управление имела, также, Уссурийская железная дорога, а в городах области действовали другие полицейские службы, описание которых, в настоящий момент, не входит в задачу нашего исследования.

Функция военного управления осуществлялась командующим Приамурским военным округом, образованного одновременно с Приамурским краем в 1884 году.

Расселением крестьян и оказанием им казённой материальной помощи ведало Южно-Уссурийское переселенческое управление, располагавшееся тогда в селе Никольском.  Для нужд переселения вся Приморская область условно была разделена на районы, различавшиеся своими природно-климатическими характеристиками.  Кневичанская и Цимухинская волости являлись частью обширного Приморского переселенческого района, включавшего в себя почти всё южное и восточное побережье Южно-Уссурийского края.  

Кроме того, в зависимости от преобладавших способов ведения сельского хозяйства территория Приморья подразделялась на экономические зоны.  Обе наших волости относили тогда к 6-й южной Подгородней зоне, важнейшее значение в которой имела, в ущерб хлебопашеству, промысловая деятельность крестьян.

Помимо перечисленных служб и учреждений к структуре управления можно отнести и корпус лесничих (Лесная стража по вольному найму и леснадзор были учреждены с октября 1881 года (Матвеев Н.П. Краткий исторический очерк г. Владивостока. Владивосток, 1990. С.164)), в обязанности которых входил надзор за сохранением и использованием лесных ресурсов края. 

Лесничества делились на районы, каждый из которых контролировался одним лесным объездчиком.  Леса Кневичанской и Цимухинской волостей относились тогда к сфере деятельности Раздольненского лесничества.  В 1915 году его канцелярия располагалась на станции Океанская (Список населенных мест…).  Лесной массив к югу от этих волостей и Сучанской железной дороги, числился в составе Владивостокской лесной дачи.  

Низшую ступень вертикали власти, как и сегодня, занимали органы городского и сельского самоуправления.  Структура его была, в общем-то, однотипна для большинства районов страны.  В российской деревне она имела два уровня: сельский и волостной.  Крестьяне каждого села составляли отдельное сельское общество, важнейшие дела которого решал сход всех его домохозяев.  

Исполнительную власть на селе представлял староста, избираемый сходом на три года.  Он, в частности, мог арестовывать крестьян, назначать их на двухдневные общественные работы, штрафовать на сумму до одного рубля. 

Должность эту занимали, как правило, наиболее уважаемые и зажиточные жители села (в  с.Угловом  ими  в  разные  годы  становились  Прокопий  Паншин, Влас  и  Степан  Алексенко, Евдоким  Буссель, Никита  Бойко,  Семен  Нестеренко  и  др.  В  Кневичах – Самсон  Еремич,   Г. Сидоренко  и др.   

В  Кролевце  самым  первым  старостой  был  Федор  Сергейчик.  За ним  эту  должность  занимал  Ковун.   Потом,  длительное  время, - Максим  Кузенок,  которого  незадолго  до  революции  сменил  Еремей  Коваль. 

Старостами  Суражевки  бывали  Ф.  и  С. Голики,  М.  Сергиенко  и  др.

Старостой Шевелевки в 1913 году был А.Ковехов (РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.1932. Л.479,500,776; Ф.1. Оп.5. Д.2037. Л.226; Ф.1. Оп.4. Д.1161. Л.2; Ф.1. Оп.7. Д.1491. Л.195,197,198; Воспоминания Р.Ф.Пискуновой)). 

Помимо старосты, крестьяне избирали из своей среды также сборщика податей, исполнявшего фискальные функции управления на территории села и сотских – представителей более мелких единиц крестьянского самоуправления.  

Общее руководство делами волости осуществляло волостное правление, состоявшее из всех упомянутых выше сельских должностных лиц.  Возглавлял его волостной старшина (На сегодня в архивах края сохранились имена лишь двух кневичанских волостных старшин: М.Успаленко и К.Макогон. (РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.2122. Л.198; РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.2042. Л.49)), которому, для повышения престижа власти, выдавался специальный металлический нагрудный жетон.  Старшина избирался волостным сходом, тоже состоявшим из выборных представителей от каждых десяти крестьянских семей.  

Волостной сход выдвигал на утверждение крестьянского начальника кандидатуры членов волостного суда, занимавшегося разбором мелких уголовных дел, совершенных на территории волости, в соответствии с нормами обычного права (волостной суд имел право назначать и телесные наказания, например битье розгами).  Правильность такого решения с точки зрения интересов власти и норм общего российского законодательства определял крестьянский начальник, который мог своей властью изменить или отменить его. 

Позже, эти функции, частично, перешли в ведение мирового судьи.

Источник