ГОЛУБЕВ В.П.: С плугом по амурской целине

Когда первые переселенцы, оставив за спиною тысячи вёрст пути, прибыли, наконец, в Приамурье, то наиболее нетерпеливы из них, взяв в руки лопаты, начали пробовать землю на широком берегу Зеи, заросшем густой травой и кустарниками.

Землеходцы пришли босые,

Топором прорубая путь.

Не забудь же их, мать Россия,

Добрым словом помянуть.

(П.Комаров)

К их удивлению земля оказалась на 10-12% чернозёмной, плодородной. В Сибири, где они прежде жили, земля была не такая, её надо было удобрять, чтобы выращивать на ней хорошие урожаи. А здесь можно было сразу после пахоты сеять и получить хороший урожай.

У переселенцев буквально зачесались руки – вот бы попробовать.

«Земли в Сибири много, — вспоминает переселенец Т.М. Саморуков. — Да голыми руками её не возьмёшь. Поцарапаем пустоши на клячонке, посеем полбу, стоит наш хлеб никудышный, тощий да редкий, полынь его душила».

Несколько дней сибиряки по широкой долине пробивались топорами через заросли кустов и берёзовые рощи. На руках перетаскивали телеги через овраги и болота. Пришлось организовывать и переправы через притоки Зеи. Наконец, вдалеке показался густой сосновый лес, который раскинулся на берегах какой-то реки. Обоз переселенцев вышел на берег незнакомой реки. Начётчик Михайлов Ф.Н сказал:

- Ну, вот, мужики, и пришли мы на место поселения! Поворачивай к берегу реки. Устраиваться здесь будем!

Начались трудовые дни. С раннего и до позднего вечера кипела напряжённая работа: стучали топоры, визжали пилы. Надо было успеть построить избы, здесь зимы тоже суровые. Спешили мужики. Но у каждого в голове стоял вопрос: а как тут будет расти пшеница? Надо бы испробовать свои сохи на этой земле. Решили попробовать. Нашли поляну широкую, и началась пахота. Земля в борозде чёрная, значит, чернозём. Посеяли пробу. И снова продолжили устраиваться на жильё. На время понарыли землянки в крутом берегу реки. Манегры, жившие выше по течению реки, сказали, как её зовут. Дотома, оказывается. Значит по-русски – берущая начало в болотах и текущая на заход солнца. Дотома, Дотома… Как это слово было похоже на их реку в Сибири – Томь! Решили называть реку Томью, как и в Сибири.

Время от времени любопытные ходили на своё опытное поле: как там хлеб растёт? К их удивлению, дружные всходы радовали их взоры. Хлеб обещал быть хорошим, лучшим, чем в Сибири. Осенью убрали урожай. По 8,5 центнеров с десятины. Такого урожая они не видели в Сибири. Там хорошим урожаем считался, когда снимали с десятины по 4,5 центнера. На следующее лето переселенцы уже пахали землю на высоком берегу реки Томь. Но при подъёме целины их сохи часто ломались, запутавшись в корнях кустарника и травы. Поехали в Благовещенск на китайскую ярмарку, Там, на берегу Амура, они побывали на каждой китайской джонке, на которых шла торговля всем, что было нужно переселенцам: семенами, орудиями труда, отрезами ткани на одежду и многим другим. И вот тут-то им на глаза попался продаваемый с американского корабля железный плуг.

Это был плуг американского кузнеца Джона Дира. Именно он в 1837 году в Гранд Детуре, штат Иллинойс, в стремлении помочь фермерам с обработкой тяжелой почвы прерий, ведь привычные на тот момент чугунные плуги с ней просто не справлялись, создал первый, хорошо отполированный стальной отвал плуга из поломанного ножовочного полотна. В начале 1838 года Дир завершил свой первый стальной плуг и продал его местному фермеру Льюису Крандалу, который быстро распространил слух о его успешной работе с плугом Дира. Уже год спустя после первого успеха кузнец Джон Дир становится промышленником. Позже он вспоминал, что создал 10 плугов в 1839 году, 75 в 1841 году и 100 в 1842 году. К 1855 году фабрика Дира продала более 10000 плугов.

С самого начала Дир настаивал на производстве высококачественного оборудования. Однажды он сказал: "Я никогда не поставлю своё имя на изделии, в котором нет того лучшего, что есть во мне".

Вернувшись домой, переселенцы решили попробовать этот плуг в работе. Да, пахал он землю без грехов, отвал земли был ровным, Но, как они заметили, у плуга не было ограничителя погружения в землю. Может быть, он для Америки, где были хорошие земли, и был хорош, но для амурских просторов нужна была погружённость в землю где-то 15-16 см, а он зарывался в землю до 20-25 см. На амурской земле такая глубина вспашки была не нужна, так как от 15 см начиналась глинистая почва. Кто-то из земледельцев в Тамбовском районе придумал ограничитель – железная полоску, не дающую уходить в глубину плугу. Теперь плуг почти бегал по полю.