ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 252. В карауле. Письма из дому. Концерт в Доме офицеров. Ирина Зелёная
Стоя на разводе в гарнизонный караул, на стволе карабина, как на телеграфном ключе, тренировал кисть своей руки, произвольно выстукивая: «ти-та-ти, ти-та, ти-та-ти-та», не думая о том, что здесь все радисты, каждый из которых по движению руки может прочесть то, что выстукиваю.
Разводящий, которого звали Михаилом, обратил на мою руку внимание, а после развода подошел ко мне и спрашивает: «Ты сильно любишь Раю?» Я вздрогнул, а он мне - «ти-та-ти, ти-та, ти-та-ти-та», это слово Рая! С тех пор на карабине больше никогда не стучал «ти-та-ти»
Гарнизонный караул – серьёзная вещь. Весь Русский остров – неприступная крепость не только оттого, что на нём расположена Ворошиловская батарея, во множестве подземных помещениях находились минно-торпедные склады и много такого, о чём и не знаю.
Однажды мне пришлось охранять один из таких постов гарнизонного караула. Караульное помещение находилось между постами номер два и три. Когда заступал на пост номер три, мне рассказали любопытную историю.
Воду в караульное помещение матросы носили из колодца, который находился в небольшом офицерском поселении, пройти в которое можно было только через пост номер три.
О том, что сейчас из караульного помещения пойдут по воду, начальник караула заранее предупреждал часового, стоящего на посту номер три. Так было и в этот раз. Часовой, пропустив матроса за водой, забыл о нём, а тот, который возвращался, был уверен, что его с поста видят и ждут.
Получилось, что часовой, заметив человека на посту, подумал о нападении и со страху, без предупреждения выстрелил в упор и убил своего сослуживца. За проявленную бдительность ему объявили благодарность, а ребята на дверях склада написали: «Здесь погиб матрос от пули ротозея».
Заступив на пост, прочёл эту надпись. Смена караула происходила по нескольку раз за ночь. Знаете, какие тёмные ночи бывают летом на острове Русском? За три шага, хоть глаз коли, ничего не видно.
Около часа ночи заступил на пост. Непроглядная мгла и небольшой туман над водой нагоняли на меня страх, но я боялся не за свою шкуру, а за склады, которые мне доверили охранять. Стоит один раз подумать о нападении на пост, потом трудно избавиться от навязчивой мысли. Пройду несколько шагов, прислушаюсь, а у самого на душе тревожно.
Когда услышал всплеск воды, в первую минуту подумал, что мне это показалось, ведь, у страха глаза велики. Стал прислушиваться и вглядываться в темный берег и воду. На той стороне залива находился «Дом офицеров», на котором горела одна лампочка, тусклый свет от неё еле-еле отблеском доходил до меня. Мне показалось, что слышу скрип уключин вёсел и всплеск воды. Прислушался и внимательно пригляделся к воде.
В отблеске света, доходящего с противоположного берега, заметил приближающуюся на пост маленькую двухвесельную шлюпку, на которой были люди. Об этом я сообщил в караульное помещение, а сам стал следить за складом, не выпускать из виду шлюпку.
Когда та причалила к берегу, из неё выскочил человек, который попытался оттолкнуть её обратно. Я скомандовал: «Стой! Буду стрелять!» Меня не услышали, или притворились, что не слышат.
Передёрнул затвор карабина и повторил: «Стой! Буду стрелять!» Видимо, до человека, отталкивающего от берега шлюпку, дошли мои слова, движение около шлюпки замерло. В это время на пост прибыл наряд с начальником караула.
В лодке оказался мичман - сверхсрочник и две дамы, которых он с того берега пытался переправить к посёлку, где мы брали воду, но не мог справиться с ветром, и шлюпку прибило на пост.
При свете фонарика начальник караула проверил у мичмана документы и всю весёлую компанию отпустил. Мне была объявлена благодарность и внеочередное увольнение в Дом офицеров на концерт Ирины Зелёной и Ляли Червонной.
На острове Русском Дом офицеров флота располагается, относительно Школы связи, на противоположном берегу бухты. Меня и ещё нескольких матросов перебросили туда на катере.
Когда в фойе вошли артисты, стоял недалеко от двери. Запомнил фразу, когда Ирина Зелёная, проходя мимо меня, спрашивала Лялю Червонную: «Ты не знаешь, где мы будем сегодня ночевать?» Ляля Червонная пожала тогда плечами и ответила: «Не знаю, но думаю, что нас после концерта отправят во Владивосток».
В концертной программе, кроме них принимал участие артист по фамилии Каин, который на расстоянии мог читать мысли. По всему было видно, что артисты устали, но концерт они провели отлично и интересно. Каин брал из зала человека, просил его загадать место и ряд, потом за руку вёл его по залу к тому месту, которое тот загадал.
В журнале «Знание сила» читал полемику Каина по вопросу передачи мысли на расстоянии. Он утверждал, что существует множество энергий, о которых человек не догадывается, и приводил множество примеров доказывающих это.
Не буду вдаваться в подробности, скажу одно – верю, что есть много неизученного наукой, которое приписывают сверхъестественным силам. И рад, что пару минут стоял рядом с такими людьми, как Ирина Зелёная и Ляля Червонная. Это был, к слову, пятьдесят четвёртый год.
После случая в гарнизонном карауле матросы надо мной подшучивали: «Дурак! Надо было стрелять! За троих тебе был обеспечен не поход на концерт, а орден и внеочередной отпуск на родину». Когда дома отец к празднику рубил курице голову, или резал свинью, нам всем их было жалко скотину, а тут передо мной были живые люди. Я был уверен, что это была проверка моей бдительности.
В одном письме из дому мне написали, что сестра Наташа родила вторую дочь, и ёё назвали Татьяной. Регулярно получал письма от маминого двоюродного брата Владимира Конаховича Колесникова. В одном из писем он сообщил мне о том, что купил дом в городе Запорожье и собирается с женой и тёщей переезжать туда на жительство.
Ещё написал: «Если связь между нами прервётся, восстановим её через брата Николая, который строит дом на месте женского тюремного лагеря по адресу – город Свободный, переулок Тополевый дом номер шесть...
