ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 199. Пора сенокоса. Отец берёт меня с собой

Пришла пора сенокоса. Я видел, как папа перед поездкой на сенокос, собирал свои вещи и продукты. Мама положила ему, неизвестно где взятую, говяжью тушенку. Этот деликатес я пробовал только в войну из банок, выброшенных военными из поездов, проходящих мимо нашего дома.

Банки несколько раз я подбирал тайком и выскребал из них вкусные крошки. Теперь такая тушенка лежала у папы в сумке, которую он готовил на покос. Как мне хотелось этой вкуснятины!

Я стал просить папу взять меня с собой на покос, и он обрадовал меня: «У меня для тебя уже приготовлена маленькая литовка и грабли. Надо приучать тебя к покосу». Моей радости не было придела. Мне литовка и грабли понравились, но больше моё воображение занимала тушенка.

На покос мы поехали с дядей Васей Котенко на машине. 

Через реку Зея переправились на пароме, потом продолжили путь за деревню Введеновка, где находилось подсобное хозяйство НГЧ. А было оно в шести километрах от деревни Веденовка на заброшенном военном аэродроме.

Папа отрегулировал ручку литовки, за которую держат при косьбе правой рукой. В это время левая рука должна лежать на черенке вверху. Ручка, за которую держат литовку правой рукой, называют «пупком» потому, что при помощи её литовка регулируется по уровню живота косаря, иначе коса будет зарываться в траву, или скользить по её верхушкам, а не идти параллельно площади земли.

Папа учил меня косьбе так: «Сынок, пятку литовки прижимай плотней к земле, переступай вперёд на длину ступни правой ногой, заводи косу в траву и резко, корпусом на себя, подрезай траву, не поднимая вверх пятки косы. Не маши косой сверху наверх, как делают некоторые косари. В таком случае под рядками останется нескошенная трава, и потом сено с таких прокосов очень тяжело убирать». За лето я научился хорошо косить.

Убирать граблями вручную нам почти не пришлось. Папа на подсобном хозяйстве взял коня с конными граблями, посадил меня верхом, показал, как им надо управлять, чтобы тот шел в нужном направлении. Сам он сел на железное, круглое сидение и, по мере накопления сухой травы, рычагами поднимал и опускал большие металлические грабли. Мы быстро собрали сено в валки, после чего папа отвёл коня и стал складывать сено в копны, а я подбирал за ним высохшую траву граблями.

Вечером на костре мы варили суп с тушенкой, запах от которой разносился по всему лугу. Суп оказался настолько вкусным, что я чуть язык не проглотил. Такого вкусного супа до этого покоса я никогда не пробовал.

Сидя у вечерних костров, папа говорил:

«Сынок, тяжелая работа требует хорошего питания. Когда я был на приисках, мне пришлось работать в бригаде с хохлами и питаться с ними вскладчину из одного котла. Хохлам показалось, что на питание у них уходит много денег, поэтому они решили отделиться от нас. С этих пор мы стали питаться отдельно.

Бывало, придём в столовую, хорошо поедим, а хохлы говорят повару: «Нам булку хлеба и двенадцать стаканов чая». О какой работе можно говорить после такой пищи? Вскоре все они с пустыми руками вернулись на Украину. Скупость и жадность в еде к хорошему исходу не приводит...

Были в бригаде женщины и девушки. В основном они кухарничали, но встречались и настоящие золотодобытчицы.

Мы подшучивали над ними: «Куда вам до мужчин?»

Они хлопали себя по животу и смеялись: «Мы своими бутарами намоем золота больше, чем вы».

На другой день при помощи верёвки-волокуши мы конём стаскали сено в одну кучу. Папа показал мне, как надо заправлять верёвку под копну, чтобы та не увела её в сторону. Теперь я, как заправский колхозник, хорошо управлялся с этой работой.

Вечером начали метать стог. Пока основание было невысокое, папа сам укладывал и утрамбовывал ногами сено, но когда основание стога стало выше, папа подсадил на него меня, объяснив:

«Я ложу на край один пласт, ты его придерживай граблями и притаптывай ногами. Потом я рядом положу второй пласт, ты его, как и первый, держи граблями и прижимай ногами. Когда я подам тебе третий пласт сена, ты его подхватывай граблями и протаскивай дальше на себя. Этим пластом придави предыдущие два пласта, утопчи его, и так мы пойдём по кругу».

Я хорошо понимал отца. Стог у нас получился на загляденье. Папа дома говорил матери:

«У нас хороший помощник растёт. Без Василия мне пришлось бы труднее. Тушёнку он недаром ел».