ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Глава 304. Гостим 1-го мая в Свободном. Встреча со "Стриканто". Новости о жене брата

На «первомайские» праздники я с Эльвирой и дочерью Галиной поехали в город Свободный.

Праздник отмечали у моих родителей, гостей было много, но всех перечислять не буду. Скажу только о том, что среди них были дети Александры Ивановной Грызловой - Ксенофонт и Тамила Лебедевы. Для моей жены они являлись двоюродными братом и сестрой.

Особенно меня поразил Ксенофонт, рост, которого был больше двух метров и косая сажень в плечах. Мы с ним сфотографировались, я против него выгляжу карликом. Когда он проходил по городу, люди невольно оборачивались в его сторону.

... Это был последний весёлый праздник в таком составе в нашей семье. 

***

Проходя по улице Чапаевской, около дома Коршуковых  увидел на лавочке ребят, в одном из которых сразу узнал поэта Виктора Дегтярёва, по прозвищу «Стриканто», на которого когда-то, по просьбе Маруси Каменевой,  написал разгромное стихотворение.

Подойдя и протянув Виктору руку, говорю: «Привет, Стриканто!». Дегтярёв встрепенулся: «Василий, от кого ты знаешь про то, что моя поэтическая кличка была Стриканто?» Рассказал ему о стихотворении многолетней давности, которое когда-то посветил его персоне. Он, с сожалением, сказал: «Давно нет поэта «Стриканто». После того стихотворения обо мне, стихов больше не пишу.

Мы с ним расстались по-дружески и, как со многими другими товарищами и друзьями юности, больше никогда в жизни не встретились.

***

Второго мая с Геннадием Бобровым, мужем моей сестры Натальи, в компании друзей пили пиво.

Один из парней, которого не знал, обратился к моему зятю Геннадию  Боброву: «Ребята, вы меня извините, пить пиво больше не буду, потому что спешу на свидание к одной шлюхе, муж которой уходит на работу во вторую смену, а я в это время заглядываю ей под юбку».

Геннадий поинтересовался: «Кто они? Может, я их знаю». Парень ответил: «Наверно, не знаешь. Её мужа звать Генкой, а её Люськой. Их фамилия Шиманские.».

Услышав такое, мы не поверили своим ушам, но на всякий случай решили  об этом поговорить с Геннадием. На другой день, когда Геннадий Бобров, в присутствии меня, сказал об этом моему брату, он не поверил и накинулся на нас со словами: «Сейчас за враньё  я с вас отбивные котлеты сделаю или изуродую до неузнаваемости за то, что вы о моей любимой жене распускаете сплетни».

Мы ему говорим: «Ты сначала проверь, а потом сворачивай нам шеи».

После праздников мы с Эльвирой уехали домой в Облучье. Через неделю, из дому получил письмо от отца, в котором тот рассказал о том, как Геннадий застал Люську с тем парнем: 

«...Он от неё ушел и теперь живёт у нас дома. Подал на развод.»