Жёлтый дьявол. Том 1. Гроза разразилась. 1918 год. Глава 4. Драма в Пекине
Глава 4-я
Драма в Пекине
1. Деньги союзников
Солнце в зените. Выжженная асфальтовая площадь. Никакой тени. Огромные пагоды буддийского храма нависли шапкой над парком Шид-зу. Напротив него ограда русского посольства в Пекине.
В изящном, бесшумном лимузине, к самому под’езду посольства подкатывает генерал Сизо. Через минуту из другого под'ехавшего автомобиля выходят генерал Семенов, барон Унгерн и полковник С.
Спустя некоторое время под'езжают еще два автомобиля. В стосильном Форде – посланник французский. На длинном Паккарде – английский.
Два образцово вышколенных мулата в золотом вышитых ливреях встречают прибывших.
– Господа, – говорит Кудашев. – Чехи восстали. Им там помогает Нюланс. Ну, а здесь как?
– О, здесь тоже, – заявляет французский посланник. – Мы уже получили директивы правительства. Королевство Англии также согласно субсидировать чехов.
– Гм… Зачем же только чехов? – недоумевает Семенов. – А здесь… нам… работающим…
– Господа, – перебивает его английский посланник. – Мы же не можем вмешиваться в русские внутренние дела…
– Ну, что ж, – говорит Кудашев, – мы будем работать самостоятельно и используем все возможности.
Барон Унгерн и генерал Семенов, переглянувшись, улыбаются. У Кудашева в лице тоже появляется что-то веселое, но глаза его хитро щурятся.
Похоже, что улыбнулся и генерал Сизо. Но может быть это просто показалось.
– Значит, деньги для чехов будут в ближайшие дни? – обращается Кудашев к французскому посланнику. – Разрешите мне их отправить?
– Я думаю, что мы их отправим совместно, – любезно отвечает француз.
Кудашев морщится, но тотчас же отвечает:
– О, пожалуйста!
2. Удар кастетом
Вечер того же дня.
Белогвардейцы все в сборе.
Неудачи последних дней сильно нервируют. Лазо загнал отряды белогвардейцев в Китай… Средств нет…
Ждут прихода Кудашева.
– А вы думаете, Кудашев даст? – спрашивает Семенов Унгерна.
– Даст, если спросишь, – отвечает Унгерн. – По правде сказать, мне что-то странным показалось его сегодняшнее согласие быть посредником между чехами и иностранцами.
– Ну, это он делал вид для иностранцев. А использование денег – вопрос другой…
– Вот именно! А Кудашев, пожалуй, не прочь их заполучить у иностранцев. Только… для себя. Вы меня понимаете…
– Неужели?..
Часовая стрелка ползет к двенадцати. Кудашева все нет. Он приезжает в половине второго. С нетерпением все его обступают.
– Сколько?
– Получили уже?
– Господа, – удивляется Кудашев. – Что за вопросы? Деньги я получу завтра. Сколько – еще неизвестно. И потом…
– Нам нужно немедленно обсудить вопрос об использовании этих денег, – заявляет Калмыков.
– Господа, – дайте мне докончить. Я совсем не намерен надувать иностранных представителей. Есть дела, в которых честь…
– Будет вам говорить о чести! – резко обрывает его Семенов. – Мы догадываемся о ваших планах. Деньги должны быть распределены между нашими организациями, или…
– Простите, я немного погорячился, – заметно убавив тон, говорит Кудашев. – Вы меня не так поняли. Я не прочь… Если только это будет возможно…
– Это будет подлостью! – совершенно неожиданно для всех заявляет полковник С. – Я никогда не соглашусь на обман наших союзников.
Все взгляды скрещиваются на полковнике С.
– Вы? Вы это говорите? – шипя от злобы выдавливает барон Унгерн. – Вы захотели служить французским собакам? Какому же богу вы веруете?
И прежде, чем присутствующие успевают опомниться, барон ударяет полковника кастетом в висок. Полковник, взметнув руками, падает глухо на ковер.
– Что вы наделали, барон! – бросаются к Унгерну присутствующие.
– Убил французского лакея! – отвечает Унгерн.
И, повернув свои злобные, налитые кровью глаза к Кудашеву, точно заканчивая какую-то мысль, он бросает:
– Деньги значит будут?
3. Японский бог
Небольшое замешательство среди офицеров быстро проходит. Те же люди, час тому назад рассуждавшие о высоких идеалах, любви к родине и прочем, сейчас прячут следы своего преступления не хуже заурядных убийц.
Залитый кровью ковер свертывают, засовывают в камин и сжигают. Барон Унгерн и генерал Семенов поднимают труп и несут на балкон.
Город еще спит. Особняк белогвардейцев белеет на откосе прямо над рекой. Мутный туман над водой голубеет утренним рассветом.
Нет разговоров. Молчанье. Могильщики всегда работают молча.
Барон и Семенов быстро раскачивают тело полковника и бросают его вниз.
Присутствующие напряженно следят за всеми движениями барона и генерала. Они не замечают, как сзади них, точно отделившись от стены, проходит на балкон какая-то фигура.
Это – генерал Сизо.
– Падаздите, пазвольте!
Он смотрит вслед брошенному трупу. Желтая маска его лица расплывается в уродливую гримасу, и он хлопает барона по плечу…
– Карасо, карасо… Очень карасо!..
Все глаза впились в каменное лицо японца. В глазах испуг и страх. Отвисшая нижняя челюсть Кудашева отбивает мелкую дробь.
– Да! Это – он… он…
А внизу балкона, покачиваясь на волнах реки Желтой, в утреннем тумане медленно уплывает тело полковника С. Неправильно отчеканивая русские слова, японец говорит:
– Японское… Императорское правительство… поручило мне… передать вам для продолжения военных операций против большевиков – один миллион иен.
Продолжение следует...
