ПАРШИН Е.В.: События в Суражевке поразили и Ленина, и Троцкого!

На фото: Корейские партизаны. Предоставлно Паршиным Е.В.

Источник републикации:  авторская страница Евгения Паршина на Российском литературном портале «Проза.ру»

Сколько было в Суражевке в этот день убитых, заколотых штыками, ранено, утонуло в реке Зея, пропало без вести, взято в плен?

О событии 28 июня 1921 года, которое произошло в нашем городе, – в Суражевке, уже рассказывалось в амурской и свободненской печати. В период Гражданской войны на Дальнем Востоке, непосредственно в Суражевке разыгралась военная драма, названная «корейским инцидентом» или даже «корейским мятежом».

Одним из первых в местной печати напоминаний об этом событии была, в частности, публикация в газете «Амурская правда»: Паршин Е. «Мятеж» в Свободном», 13.02.1998 г.

Тогда, еще с весны 1921 года, близ города Свободного, собралось для сведения в единое войсковое соединение несколько тысяч корейцев из различных корейских партизанских отрядов Дальнего Востока. Но, к сожалению, добровольного «объединения» не получилось. Корейские отряды представляли две совершенно разные группы и часть корейских отрядов не подчинились назначенному командующему корейским соединением грузину Нестору Каландарашвили. Не подчинились по ряду причин, в том числе от того, что было приказано корейским партизанам при переформировании разоружиться. Тогда и вспыхнул в знак протеста «корейский мятеж». В итоге, Н.Каландарашвили вместе с поддержавшими его другими корейцами и регулярными частями Народно-Революционной Армии ДВР решили подавить этот мятеж силой. Так, прямо на улицах Суражевки, завязалось настоящее сражение по подавлению мятежных корейских отрядов.

Раньше, о ходе этого сражения в Суражевке и о его жертвах говорилось лишь в общих чертах, подтверждалось, что жертвы были. Сейчас же, когда стали доступны архивные данные, в частности, документы Исполкома Коминтерна («Коммунистического Интернационала»), появились более конкретные факты. Не вдаваясь в особые подробности, приведу лишь некоторые сведения об этом.

                                                          ***

Стоит прежде сказать, что после трагических событий 28 июня 1921 года в Суражевке, уже осенью, представители корейцев из числа пострадавших при подавлении «корейского мятежа», обратились в октябре 1921 года письменно к Льву Троцкому, тогдашнему председателю главного военного органа страны – Реввоенсовета России. (Письмо было адресовано «вождю мировой Красной армии тов. Троцкому»!). В своем обращении корейцы изложили свою версию событий, в частности в Суражевке (об этом см. ниже).

Были корейские представители и на личном приеме у В.Ленина. Во встрече участвовал и автор письма о вооруженном конфликте в Суражевке знаменитый Афанасий Ким. Беседа В.И. Ленина с корейской делегацией состоялась 28 ноября 1921 г. (См.: Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. Июль-ноябрь 1921 г. Т. 11, С. 697). В.Ленин принял корейцев в Кремле и проговорил с ними почти целый час!

Отсчитывался о событиях в Суражевке и В.Блюхер (будущий маршал), тогдашний командующий Народно-Революционной Армией ДВР.

Конечно же, и на Л.Троцкого, и на В.Ленина, конфликт с корейскими партизанскими отрядами, воевавшими вместе с большевиками против японцев, произвел впечатление, ведь это подрывало весь интернациональный дух Гражданской войны в России.

На основании именно этих материалов далее и приводятся некоторые краткие факты по трагическим событиям в Суражевке 28 июня 1921 года.

                                                           ххх

Из Письма Ким Дон Хана и Кима Афанасия Л.Д. Троцкому

об «амурском инциденте» от 28 октября 1921 г.

«… Как только мы прибыли в Суражевку, ночью к месту расположения корейских партизан двинулись части т. Каландаришвили, привезенные в Амурскую область в числе 300 казаков, которые в полной боевой готовности подступали к нам. Мы дали им тотчас же хороший отпор…

К утру, к 6-ти часам, мы увидели нечто ужасное. Военный совет вызвал на помощь из Бочкарево весь 8-й полк, под предлогом ликвидации «контрреволюционеров». Прибывшие части, соединившись с охраной Каландаришвили, пустили бешеный огонь из 30 пулеметов и нескольких орудий. Мы, гораздо слабее вооруженные, заметили, что дальнейшего ведения защиты быть не может. Кроме того, не хотели проливать кровь в глупой бойне с русскими товарищами, с которыми многие из нас в былые годы боролись с белогвардейцами. По истечении нескольких минут мы остановили огонь и подняли белый флаг, чтобы прекратить печальный инцидент. Но поднятие его ничуть не изменяло положения. Обманутые народоармейцы (воины НРА), сами не зная, что они делают, руководимые Каландаришвили, Ким Ха Секом, Цой Ко Рё, Ю Дон Елом, О Ха Муком и целым рядом других, не прекращали орудийного огня. От 6-ти часов утра до 6-ти часов вечера продолжалась бойня…

К вечеру на нас была устроена атака… «Победителями» была устроена резня. Сдававшихся в «плен» убивали, нанося по несколько раз раны. Таких убитых оказалось свыше 40 человек. Мы просили остановить такое преступление. Но наши мольбы не оказали на них никакого воздействия. Точно вели бой с японскими империалистами или с белогвардейцами... Кололи, рубили, убивали… Когда надоело убивать, оставшихся в живых забрали в «плен»….»

***

Вот такая одна из картин происходящего 28 июня 1921 года в Суражевке предстала в этом письме! Авторы письма называют, что вместе с Каландарашвили прибыли казаки, но, скорее всего, это просто неточность. С грузином Нестором Каландарашвили (в прошлом анархистом) прибыло кавалерийское подразделение, числом около 300 сабель, состоящее из… кавказцев. (Возможно, что именно они, личная охрана Каландарашвили, проявляли неоправданную жестокость?)

Конечно, несколько другая картина происходивших событий изложена, например, в Докладе Реввоенсовету Сибири по делу о разоружении части корейских партизанских отрядов в Амурской области в июне 1921 года (от 14 апреля 1922 г.). В нем, однозначно виновными признавались только корейские отряды, не подчинившиеся приказу…

Корейцы, надо отметить, в годы Гражданской войны, отличались бурным нравом и склонностью к неподчинению местным и военным властям…  Командование Народно-Революционной Армии Дальне-Восточной республики (НРА ДВР), конечно же, с трудом терпело «самостийность» и анархизм корейских национальных партизанских отрядов на российской территории. Командиры далеко не всех корейских отрядов отдавали себе здравый отчет, что они все-таки находятся не в Корее, а на территории России и что здесь есть единое командование!

Говоря о ходе сражения, стоит особо сказать, что часть корейцев, не желая сдаваться, решили переправиться через реку Зея. Кто на лодках, кто на подручных средствах, кто вплавь… В итоге многие из них погибли под пулями, утонули в Зее…

В общей сложности со стороны мятежников было около 2 тысяч человек (эта число называется в письме к Л.Троцкому), не меньше было и со стороны наступавших на них. Корейские мятежные части, по донесению командования наступавшего на них 29 полка (командир Яковлев), сражались отчаянно и сдавались, только расстреляв все патроны. Если бы не поддержка бронепоездов, одолеть мятежников наступавшим частям вряд ли бы удалось к концу дня. (Кстати, есть даже факт захвата мятежниками на некоторое время одного из бронепоездов). К тому же у мятежников было ограниченное число боеприпасов.

После всех событий, со стороны оборонявшихся корейцев было заявлено (в вышеуказанном письме), что: «убитых, утонувших и исчезнувших без вести оказалось свыше 400 партизан. В этой глупой, бессмысленной, низко подлой и никому не нужной резне мы потеряли 400 наших лучших бойцов…».

По докладу же В.Блюхера, число потерь в ходе вооруженного инцидента в Суражевке со стороны мятежников было другим (возможно, что данные были преуменьшены): «…у мятежников зарегистрировано 38 трупов, 20 раненых, около 80 утонувших в реке Зея, взято в плен до 800 человек – разоруженных».

По сводке Главного управления ГосПолитОхраны ДВР за 16–19 июля 1921 г., сообщая об этом инциденте в Суражевке, приводилась уже значительно меньшие цифры потерь корейцев: «… В результате столкновения – из общей численности отряда 1026 человек, сдались 830, остальная часть убита, ранена, разбежалась»

Это военно-политическое событие было крайне неприятно для тогдашней большевистской Москвы по многим причинам. Вопрос о событии в Суражевке, об «амурском инциденте», рассматривался на различных уровнях, в том числе даже и в самом ЦК РКП (б)! 25 ноября 1921 г. Оргбюро ЦК РКП (б) постановило: «…Создать комиссию для расследования дела о расстреле корейских партизан….». Интересно, что этот вопрос по событиям в Суражевке был на контроле секретаря ЦК ВКП (б) В.Молотова, будущего наркома (министра) иностранных дел СССР.

                                      ***

Подводя итог по потерям, жертвам среди мятежников, можно сказать, что их число по разным сведениям колебалось от «свыше 400» до 120 убитых и утонувших в Зее. В любом случае это очень большие потери.

Что касается потерь среди наступавших на Суражевку, то они были явно занижены, в одном из документов указано, что их было менее 5 человек…

Стоит отметить, что нигде не называется и число потерь среди мирного населения Суражевки, а ведь здесь шли не только уличные бои с винтовками и пулеметами (число пулеметов называлось до 30!), также с линии железной дороги огонь по мятежникам вели и с орудий двух бронепоездов! Вполне могли при таком 12-часовом (с утра до вечера), сражении попасть под огонь и мирные жители Суражевки.

Где хоронили погибших, умерших от ран корейских мятежников и утонувших, кого потом находили на реке, информации не сегодня нет. Возможно, что их хоронили на Иноверческом кладбище (ныне ликвидировано) в Суражевке, которое было открыто здесь с 1913 года, рядом с Суражевским кладбищем (тоже ныне ликвидировано), а возможно и где-то в отдельном месте (корейцы говорили, что по их сведениям в городе была общая братская могила)... Утонувших в реке Зея корейских партизан было, действительно много, около 80 или даже больше? В течение многих дней лета потом находили тела утонувших, - за железнодорожным мостом, у села Бардагон и далее по течению реки…

Все, кто был захвачен в плен или добровольно сдался, в дальнейшем были амнистированы... Командиры из числа мятежников и наиболее активные его участники – 75 человек, были отправлены в Иркутск (на территорию РСФСР) для дальнейшего судебного разбирательства. Возможно, что кто-то еще в Суражевке был предан суду военного трибунала.

                                                *** 

Память об этом событии в Суражевке ныне сохранена. В год 100-летия Октябрьской революции, 9 июня 2017 года, в нашем городе, в Советском микрорайоне (бывший «Корейский посёлок»), по инициативе корейской общественности, был открыт небольшой памятник из черного мрамора с надписью «Вечная память корейским партизанам, погибшим на этой земле в 1921 году» (на фото).

В открытии этого памятника тогда участвовали даже тогдашние глава города и зам. председателя Правительства Амурской области.

День 28 июня 1921 года стал одним из памятных, трагических дней в истории города Свободного периода Гражданской войны. Это был первый и единственный факт, когда непосредственно на территории города шли настоящие бои, в которых участвовало несколько тысяч человек, с пулеметами, орудиями, бронепоездами, с атаками пехоты и кавалерии, с форсированием реки при отступлении…

События, связанные с «корейским инцидентом» в Суражевке стали одной из драматических страниц истории и всей Гражданской войны на Дальнем Востоке. Казалось бы, партизаны (русские, корейцы и другие), воевавшие плечом к плечу на одной стороне, в том числе против японских интервентов, по разным причинам не смогли прийти к примирению, и сошлись в жестоком вооруженном, кровавом конфликте…

                                                   Материал подготовил Евгений Паршин, краевед

                                                                                    г.Свободный,  2017 г.